Я совершенно с ней согласна. Это совсем не похоже на того мужчину, которого я знала, как ее мужа последние десять лет.
Но это полностью в духе Германа, которого знаю я.
— Тогда, может быть, не торопиться с разводом? — осторожно предлагаю я.
Что бы я ни думала, но видеть, как распадается то, что казалось вечным — чертовски больно. Как уходит Полина в какую-то другую жизнь. В этот момент я думаю не о наших отношениях с Германом, а о том, каким я видела их брак — образцом, поводом верить в настоящую любовь.
Как иронично и наивно.
Но правда.
— Не знаю, — она пожимает плечами и без нужды начинает поправлять розы в вазе. — Знаешь, я тут после операции вдруг почувствовала какое-то облегчение, что ли… Мне местные тетки наперебой советовали мужу не говорить, мол, он тебя женщиной перестанет считать. А я думаю — и отлично! Так я устала тащить на себе это звание! Даже от гормонов отказалась. Ну их! Не женщина, так не женщина. Зато человек.
— И Герман перестал считать тебя женщиной? — интересуюсь с каким-то болезненным любопытством.
Чего еще я о нем не знала?
Полина задумывается на несколько секунд, хмурит брови.
— Понятия не имею, — говорит она наконец. — Меня это не особенно волнует, знаешь. Секса у нас не было уже давно, и я больше его не хочу. Ни с кем. Как сильно на нас влияют гормоны, ты бы знала! Теперь их нет, и я чувствую такую свободу! Зачем вообще нужно выстраивать отношения с каким-то посторонним мужчиной? Кто это придумал? Вот мама и дочь мне родные, с ними все понятно. А Герман… он ведь со мной по крови не связан.
— Но как же… — я даже теряюсь. — Вместе и жить проще. Тем более, он заботится о тебе, сама говоришь, не бросает в болезни.
— Ну вот мы с ним останемся связаны дочерью — этого хватит. Я уже все придумала — пойду преподавать журналистику в Маруськин лицей! Хотела сначала репетитором, но меня отговорили — мол, богатенькие детки относятся к ним, как к прислуге. Открою какие-нибудь курсы, буду учить деточек, как правильно подавать информацию. Они танцевать и петь умеют для своих тиктоков, пусть учатся писать к ним сценарии и внятно высказывать мысли. По-моему, отличная идея!
В ее глазах загорается такое воодушевление, которого я давно не видела.
Мы не так уж часто встречались даже за эти десять лет, но мне всегда казалось, что Полине очень нравится ее жизнь жены богатого бизнесмена.
Причем так по-старомодному нравится, не в духе современной моды на демонстративное богатство, а в стиле «старых денег», когда покупают очень дорогую одежду без брендовых ярлычков, ходят не на презентации и форумы, а в оперу и на балет, а для гостей выставляют еще классические сервизы с кобальтовой сеточкой или тонкой росписью по фарфору вместо творений модных дизайнеров.
Конфеты в вазочках, вышитые скатерти, кресла в чехлах, дубовые книжные шкафы с качественно изданной классикой — настоящая роскошь старой интеллигенции, которая наконец-то может себе позволить хороший вкус.
Я всегда больше любила современное искусство и экспериментальные форматы, поэтому у нее в гостях казалась себе легкомысленной и поверхностной.
Королевская сдержанность эмоций Полины была лишь бонусом к ее образу.
Мне казалось, она нашла себя в браке с таким же безупречным Германом.