Лаврушин удивлённо посмотрел на него. Его покоробило, что гость не имеет никаких понятий о конспирации. И вообще — зачем втягивать посторонних людей?
Степан шагнул в комнату и остановился, как вкопанный.
Только сейчас Лаврушин вспомнил, что картину звёздного неба пришелец так и не убрал.
— Да-а, — протянул Степан с видом человека, у которого оправдываются самые худшие опасения. — Инопланетянин, значит.
— Ну, я же говорил, — извиняющимся голосом сказал Лаврушин.
— Думаю, вам надо всё объяснить, — улыбнувшись во весь рот, как-то по-голливудовски развязно-заискивающе, обнажив ровные белые зубы произнёс пришелец.
И Лаврушин опять подумал, что Инспектор сейчас похож на шахматиста, сделавшего очередной удачный ход.
И черти дёрнули Степана именно сегодня поссориться с женой, прийти именно к Лаврушину и наткнуться именно на инопланетянина. Всё в руках провидения. Случайностей не бывает. А что бывает? Об этом даже на Тании знают очень приблизительно.
Итак, Степан, смирившись с визитом инопланетянина, выслушал его подробный рассказ о «Сокровище Дзу» кратко определил перспективу — «да-а, фигово всё кончится» и заявил, что одного друга никуда не отпустит.
— Так лучше будет, — кивнул Инспектор. Сдавил пальцами бриллиантовую запонку.
На миг в глазах Лаврушина всё померкло. А потом все трое очутились в самом заурядном летающем блюдце. Так началось большое космическое путешествие…
В космическом корабле было несколько кают, помещение, которое можно определить как кают-компанию. Земные фантасты как в воду глядели — внутри «тарелки» было полно стероэкранов, создающих полный эффект присутствия, светящихся индикаторов, панелей таинственных приборов. Стены были отделаны упругим, тёплым на ощупь пластиком, который время от времени начинал светиться, или шёл кругами, как вода, в которую угодил булыжник, а однажды на глазах землян вспузырился и начал растекаться зелёной жижей, но быстро вернул себе прежний вид. Рубка представляла из себя сплошной стереоэкран, казалось, оба пилота висят прямо в воздухе, хотя они полулежали в контактных креслах. На их головах были золотые обручи, благодаря которым их нервная система сливалась воедино с компьютерным мозгом корабля.
Помимо Инспектора на борту было ещё четверо рослых, сложенных, как Аполлоны, таниан. Они были отличными ребятами — находкой для любого следователя, для них не нужен был никакой детектор лжи. Инспектор был по сравнению с ними образцом непроницаемости, у его же соплеменников даже малейшие чувства отражались на лицах. Земляне были для них сущими чурбанами с замёрзшими чертами.
Тания принимала участие в последней межзвёздной войне. Её история насчитывала восемьдесят тысяч лет и тоже знала взлёты, падения. За это время гуманоиды не превратились в мыслящие сгустки материи и не стали суперами. Единственно, все без исключения были в отличной спортивной форме, но выглядели как обычные люди. По-русски члены экипажа не говорили, хотя, скорее всего, просто придуривались, зато понимали всё и даже под конец стали въезжать в анекдоты и шутки, заливаясь искренним смехом.
Инспектор почти всё время проводил в своей каюте, предаваясь каким-то сложным вычислениям. Он полулежал в просторном, похожем на расплывшийся кусок сгоревшей резины, кресле, предупредительно принимавшем формы тела и отвечавшим малейшим желаниям человека. Перед инопланетянином переливались в воздухе разноцветные объёмные фигуры и иероглифы. Они танцевали какой-то свой, понятный только посвящённым, танец, и Инспектор направлял его, дирижируя своими тонкими музыкальными пальцами. Земляне исправно пытались донимать его вопросами, а он неизменно уходил от конкретных ответов. Так что выяснить удалось немного. Стало только ясно, что тарелка является кораблём средней дальности — пятьсот светолет. В числе прочих она совершала рейсы на Землю, но нечасто.
— Те НЛО, которые мы видим — ваши? — спросил однажды Степан, дождавшись, когда Инспектор обратит на землян внимание.
— Вряд ли. Земля находится на задворках Галактики и по большому счёту Звёздное Содружество она не интересует. Таких миров миллионы. Но по ряду причин ваша планета является проходным двором для иных сил. И, возможно, полем эксперимента каких-то высоких цивилизаций.
— Каких таких сил? Каких таких цивилизаций? Какого эксперимента? — возмутился Степан.
— Мало ли, — пожал плечами Инспектор, и опять ужом выскользнул, ушёл от ответа.
Земляне оказались в ситуации, мягко говоря, стрессовой. И Лаврушина удивляло, насколько спокойно он воспринимает всё происходящее. Напрашивался вывод, что инопланетяне каким-то образом подавляют эмоции гостей. Иначе у тех давно перекосилась бы набок крыша, и друзья стряхивали бы с комбинезонов космических бегемотиков.