Во главе стола сидел благородный белобородый человек огромного роста, косая сажень в плечах. На нём была горностаевая мантия. Его мудрый взор видел всё. Помимо проницательности в его глазах была доброта. И понимание. Это и был Светлый Князь Властимир.

На стульях с высокими резными спинками и кривыми ножками устроилось ещё человек двадцать — сборище не менее странное, чем на балу: люди в защитных комбезах и в кольчугах, в переливающихся доспехах и непонятных одеждах. Их роднило одно — принадлежность к ратному делу.

— Музыкант, — торжественно изрёк распорядитель, пропуская друзей в зал.

После этих слов повисла такая тишина, что, казалось, она не нарушается даже стуком сердец и дыханием.

Среди присутствующих Лаврушин заметил двоих знакомых. Это был Конан, не расстававшийся со своим мечом, опиравшийся о него, как о посох. И человек в синем плаще — Дункан. Похоже, они наваляли в Москве и рокерам, и собакам с их хозяином, да ещё и вырвались целыми-невредимыми. Отрадно.

Светлый Князь захлопал в ладоши. Остальные тоже зааплодировали.

Лаврушин поёжился. Он терпеть не мог находиться в центре внимания. И совсем худо, когда непонятно, с каких таких заслуг ты угодил в этот самый эпицентр внимания.

— Займите свои места, — властно произнёс Светлый Князь.

Три стула были свободны. Друзья заняли два из них. И Лаврушин неожиданно ощутил, что нашёл своё место. Именно этот неудобный стул предназначался для него. И удостоится его для простого смертного ох как нелегко.

— Ну вот, только Большой Японец, жёлтая морда, где-то шляется, — подал голос невысокий усатый мужичонка, туго перетянутый портупеями, с кобурой.

— Да появится, Василь Иваныч, — воскликнул вихрастый паренёк рядом с ним. — По японкам загулял.

— А ты, Петька, не перебивай старших, япона мать!

— Мы видели Большого Японца, — Лаврушин переборол нерешительность. Он чувствовал, что обладает за этим столом точно таким же правом голоса, как и другие.

— Когда, боярин? — прогрохотал бородатый верзила в кольчуге, сидевший рядом с Конаном. Только по размерам он был раза в полтора поболе киммерийца. Лаврушин таких здоровяков не видел никогда.

— Несколько дней назад, — Лаврушин вконец запутался, сколько времени они скакали по мирам.

— Говорил тебе, Илья Муромец, что могучий герой жив! — обрадовался Конан и ударил себя в грудь.

— Ага. Помню в селе Карачарове по молодости, после жбана зело вина… — затянул Илья Муромец.

— Потом, богатырь. Позже, — Светлый Князь обернулся к друзьям. — Поведайте, где побывали, что за чудеса в мирах видели?

Лаврушин сжато описал свои похождения. И дошёл до сражения в замке Дракулы.

— Третий Холодный мир, — пояснил Светлый Князь. — Вы единственные, кто проникли туда и вернулись.