Волна за волной из нежити обрушивалась на купол, пытаясь его снести с помощью обычной физической силы – давя массой. Сущности с красными глазами царапали острыми когтями звенящую от напряжения защиту, не обращая внимания ни на что. А мужчины, плечом к плечу, сдерживали их натиск, вливая всё больше и больше энергии, скрепляя возникающие в щите трещины магией. Я же, почувствовав рвущуюся в бой силу, решила заняться фуриями, появившимися в небе.

Пульсирующая во мне магия стелилась по земле тонкой дымкой, выискивая нужные растения, способные помочь скрутить крылатых чудищ. Я будто чувствовала каждый корешок, знала его свойства, и при желании могла использовать, наделив своей силой. Ощущения непередаваемые. Сейчас как никогда я понимала магов этого мира, для которых магическая энергия была сродни жизни.

Вьющиеся растения, взращенные с помощью моей магии, вырывались из-под земли гибкими лозами и обхватывали крылатых бестий, опутывая их с ног до головы, причём особое внимание я уделяла пасти, чтобы из неё не вырвалось ни звука, оглушающий эффект которого испытала на себе. Те непередаваемые ощущения я помнила довольно хорошо и испытать повторно не хотела.

Минуты складывались в часы, но в пылу битвы мы этого не замечали, однако к тому времени, когда Маро исчезла с небосвода, вокруг всё-таки наступила тишина.

– Боюсь, если мы не перекроем доступ к Лихогорью, нападения будут повторяться, – устало произнесла мама, отпуская контроль над медведями, которыми управляла, несмотря на запрет деда. – В общем-то, ради этого я и шла к Владыке, чтобы заручиться его поддержкой. Дело в том, что гномы Железоборода продолжают расширять проход, несмотря на запрет, и это наталкивает на мысль, что их просто шантажируют. Но вот чем? А главное, кто?

Пока Анджей делился с мамой имеющейся информацией по поводу лорда Сайроса Мрэйда, к отцу подошёл дед. Я стояла к ним спиной и довольно далеко, но кое-что услышать всё-таки удалось.

– Ты думаешь, я настолько глуп, чтобы поверить, будто тебя укрывал артефакт во время атаки иглохвоста? – тихо спросил магистр.

– Я не считаю вас глупым, но для меня было гораздо важнее, чтобы поверила Амалия, а не вы. Не хотелось, чтобы она волновалась. Всё обошлось же, благодаря вашей расторопности. Так зачем ей лишние переживания?

– А если бы тебе в зад попал шип? Неужели жизнь моей дочери для тебя важнее, чем собственная?

– А вы в этом ещё сомневаетесь? – горько усмехнулся отец.

– Нет, – вздохнул магистр, – уже нет. И, знаешь что, живите уже вместе. Я устал от постоянного противостояния. Стар стал. Хочется мира и покоя, а ещё понянчить правнуков. С внуками у меня как-то не заладилось…

Магическая гроза постепенно стихала, уступая место предрассветным сумеркам, а вместе с этим успокаивался и лес, очищенный от чужаков. Впереди нас ждал долгий день, но произошедшее этой ночью сплотило мою семью, а это гораздо важнее, чем усталость и магическое истощение, маячившее не за горами.

Вот только интересно, почему же к нам на подмогу всё-таки не пришли Владыка и его воины? Неужели тётушка сова не передала ему просьбу деда?

Потянувшись к ней нитями сознания через связь, соединявшую нас крепкими узами, я надеялась ощутить привычное тепло и ехидный отклик, вот только вместо этого натолкнулась на ледяную пустоту…

Полоска зари всё сильнее освещала горизонт, пробуждая птиц и мелких зверей, наполняя лес привычными звуками.

Отпущенные медведи уже давно скрылись в чаще, возвращаясь к привычному течению жизни, и на поляне остались только мы да зализывающая раны Ардо, которая во время битвы тоже не сидела на месте.

Расположившись у костра, чтобы хоть немного отдохнуть, прежде чем предпринимать следующий шаг, старшие пили травяной чай, заваренный мамой, и вели неспешную беседу. Я же пыталась снова и снова нащупать связь с Анной Павловной, лишь краем уха слушая их разговор и подмечая детали, даже не замечая этого.

– А как вам всё-таки удалось сюда пробраться? – вновь вернулся дед к интересующему его вопросу.

– Джей, расскажи, пожалуйста, магистру всё то, чем ты поделился сегодня со мной, – попросил отец, присев рядом с мамой на землю и притянув её к себе.

Та удивлённо покосилась сначала на промолчавшего деда, сделавшего вид, что поступок зятя он даже не заметил, потом взглянула на довольного мужа, и губы её растянулись в понимающей улыбке. Я бы тоже порадовалась вместе с ней, но переживания за тётушку сову захлёстывали всё сильнее, сдавливая грудь, будто тисками.