Глядя на мои попытки не разреветься, отец крепко обнял меня, и чувствуя родное тепло, теперь я даже не сомневалась, что мы действительно скоро будем все вместе. Несмотря ни на что.

Спустя примерно полчаса, действие антидота окончательно нейтрализовало серый порошок императрицы, вернув телу способность двигаться. Я снова чувствовала свои руки и ноги, могла говорить, не боясь, что язык в какой-то момент начнёт заплетаться, а вместе с этим вернулись и потребности организма, поэтому пока отец готовил лёгкий ужин, я основательно обследовала его ванную комнату, воспользовавшись не только туалетом, но и душем.

Мысль искупаться пришла после того, как, заглянув в зеркало, я увидела в отражении своё чумазое лицо и пыльные волосы в клочьях паутины. О состоянии платья лучше вообще не вспоминать: им будто вытерли пол, что, впрочем, было недалеко от истины.

Пока купалась, одежду приводила в порядок местная стиральная машинка, чудо, изобретённое светлыми умами этого мира, аналог нашей, но более усовершенствованная с помощью магии. Так что из ванной вышла, снова ощущая себя человеком, а не вываленным в пыли чучелом.

– Я смотрю, ты потихоньку обживаешься в нашем мире, уже разбираешься с некоторыми устройствами, – с улыбкой окинув меня взглядом, оценил моё преображение отец. – Джей помогает?

– Не только, – замотала головой, присаживаясь к столу и вдыхая аромат жареного картофеля, уложенного ровной горкой на тарелке и посыпанного крупно нарезанной зеленью, – у меня ещё есть наставница Анна Павловна. Очень своеобразная личность, которая прежде жила в этом мире, потом на Земле, где мы с ней и встретились. Но сейчас, в связи с некоторыми обстоятельствами, ей пришлось снова вернуться сюда.

– Кстати, как тебе там жилось, в безмагическом мире? Надеюсь, опекуны не обижали? Хватило тех денег, что я передал, для безбедного существования?

– Давай мы поговорим об этом в следующий раз? – вспоминать о том времени не хотелось, да и портить отцу настроение правдой тоже, поэтому я решила временно не развивать эту тему и перевести разговор в другое русло. – Лучше расскажи, ты пытался отыскать маму?

– Пытался, – сразу сник отец, – но на светлую территорию мне ход закрыт, а с помощью артефактов и шпионов многого не накопаешь. Магистр припрятал её так, что лишь наша связь позволяет мне чувствовать, что она жива и невредима. Уверен, если бы мне снова удалось пробраться на территорию светлых, я бы её нашёл, но твой дед, похоже, узнал о нашем способе общения, и теперь те древние артефакты, что позволяли беспрепятственно перемещаться из империи в империю, увы, не работают. Магистр – великий маг, но при этом отъявленный зас… кхм, человек с устоявшимися принципами в отношении тёмных, менять которые он не собирается ни ради дочери, ни ради кого бы то ни было.

– Но главное, мама жива, – уплетая жареный картофель с краюшкой чёрного хлеба, пробормотала я, – и как только разберёмся с ректором и его дочкой, обязательно её отыщем. Я же нейтрал, так что спокойно могу переходить границу, а ещё у нас в светлой империи теперь есть друзья…

– Ну, надо же, сюрприз за сюрпризом. Может, это знак, что пора бы этому миру измениться в лучшую сторону?

Ответить я не успела, поскольку на полке замерцали какие-то артефакты, привлекая наше внимание.

Вскочив из-за стола, отец развернулся в сторону входа, и на его ладонях заклубились сгустки магии, преображаясь в огненные сферы.

– Это предупреждение о вторжении, – спокойным голосом, за которым скрывалась буря эмоций, пояснил отец. – За шкафом есть потайная ниша, прячься скорее.

Но я не успела даже сдвинуться с места, как огромная по силе волна снесла входную дверь с петель, являя нам разъярённого Джея, окутанного тёмной магией, в компании скалящейся Ардо и разлюбезной Анны Павловны, уже успевшей сменить свой образ ворона на более привычный – совиный.

– Ну, надо же, кого я вижу, – воскликнул отец, рассмеявшись от облегчения, погасив магические сферы. – Не ожидал увидеть тебя так быстро, мой мальчик, да ещё в компании ищейки и магического существа.

Стоило только Джею осознать, кто перед ним, как ярость тут же сменилась растерянностью, а после безудержной радостью.

– Вот уж точно никогда не знаешь – где найдёшь, где потеряешь, – выдал он, притягивая меня к себе одной рукой, а другую протягивая отцу для рукопожатия.

– Не в бровь, а в глаз, – проворчала тётушка сова, опустившись на спинку стула, – впрочем, как всегда.