Одновременно всем властям Сибири и дальневосточных острогов направили «послушной указ», т. е. строжайший приказ царя: «Когда вам объявители сего нашего указу Иван Евреинов, Федор Лужин явятца, тогда их отправить до Камчатки и далее и для того дайте им провожатых, сколько человек пристойно, из таких людей, которые гораздо были сведомы о тамошних местах, также дайте всё протчее, чего они будут требовать, дабы ни в чем им остановки не было».
Покинув в январе 1719 года Санкт-Петербург, первая научная экспедиция прибыла в Якутск ровно 300 лет назад. В следующем 1720 году Евреинов и Лужин через порт Охотска добрались на Камчатку. Ещё через год экспедиция побывала на Курильских островах, добравшись почти до самой Японии. И хотя первая научная экспедиция на нашем Дальнем Востоке тогда не смогла доподлинно установить «сошлася ли Америка с Азиею», но впервые появилась карта тихоокеанского побережья России, основанная на инструментальной съёмке. Впервые появился составленный Иваном Евреиновым каталог географических координат городов и отдельных пунктов Сибири и Дальнего Востока.
В ноябре 1722 года карты и все материалы экспедиции её возвратившиеся участники передали лично царю Петру. Географические исследования Евреинова и Лужина стали основой для знаменитой Камчатской экспедиции Витуса Беринга, продолжившей научное изучение Дальнего Востока, начатое по указу Петра I ровно 300 лет назад.
Царя Петра I интересовали не только экономические богатства и география дальневосточных владений России. Отдельный и особый интерес первый русский император проявил к шаманам Дальнего Востока.
Хотя царь-реформатор глубоко интересовался классической наукой и мыслил вполне рационально, но всё же был не чужд и мистическим увлечениям. Таинственные посредники между миром людей и духов заинтересовали Петра I настолько, что до наших дней сохранился ряд императорских указов по поводу дальневосточных шаманов.
Так весной 1722 года Пётр распорядился «из сибирских городов, а имянно Якуцкаго уезда, где можно отыскать лутчих для взятья ко двору его императорскаго величества из Тунгускаго и из Ламутскаго народов Шитыхъ Рожъ несколько шаманов лутчих, которые пользуют от болезней и бутто шаманством своим угадывают, коликое число взять…»
В переводе с русского языка трёхвековой давности это означало приказ отыскать в Якутии среди местных эвенов лучших шаманов, которые умеют лечить болезни и угадывать загаданные другим человеком цифры. Вероятно, царь где-то прослышал про такие способности дальневосточных аборигенов, ну а «Шитыми рожами» русские первопроходцы в ту эпоху именовали некоторые роды первобытных якутов, эвенов и юкагиров, которые украшали свои лица особыми татуировками, продёргивая иглой под кожу крашеную нить.
Известно, что умеющих лечить шаманов царь Пётр собирался отправить в Европу для изучения медицины, дабы соединить знания Востока и Запада. Назначение шаманов, угадывающих «коликое число взять», тоже вполне очевидно – наверняка царь планировал использовать их для разгадывания шифров и прочих разведывательных надобностей.
Вообще-то многие современники Петра, знавшие первобытные племена Сибири и Дальнего Востока не понаслышке, относились к шаманам довольно скептически. Как писал в столицу один из сибирских воевод: «Те шаманы били в бубен и крычали, а иного шаманства за ними никакова кроме того нет…»
И всё же в Якутске во исполнение царского указа в 1723 году провели настоящий конкурс на лучшего шамана и составили, как писали в ту эпоху, «риэстр». Этот сохранённый архивами реестр самых сильных шаманов Дальнего Востока с указанием волостей Якутского уезда стоит привести полностью, уж очень он колоритен: