Глава 27. «Шитые рожи»: шаманы для царя Петра

Дальний Восток и первый император России

Пётр I, прорубив «окно в Европу» и перенеся столицу на Запад, не был чужд и проблемам Востока – особенно, Дальнего Востока. Первый русский император не только тщательно выстраивал добрососедские отношения с далёким Китаем, но и немало занимался дальневосточными владениями России. Именно по приказу Пётра проложили первую морскую трассу на Камчатку и три столетия назад направили первую научную экспедицию на наш Дальний Восток.

Расскажем почему император особым указом запретил казакам в Якутске носить дорогие кружева и для чего звал в Петербург шаманов с берегов Лены…

«Делают себе и женам своим и детям портища золотые…»

Помимо государственных реформ и побед царь Пётр прославлен массой колоритных и порою кажущихся нам анекдотичными указов – например, «О бритии бород и усов всякого чина людям, кроме попов», «О ношении немецкого платья», «О взыскании особой подати с бородачей» и подобные. Однако мало кто знает, что первый указ такого рода относился к городу Якутску.

28 октября 1697 года юный царь Пётр I подписал указ, начинавшийся словами: «В нынешнем году ведомо Нам учинилось, что в сибирских городах, а больше в Якутском, многие служилые люди делают себе и жёнам своим и детям портища золотые и серебряныя, бархатныя и объяринныя и байбероковые и из арбафныя с широкими золотными и с серебряными кружевы, холодныя; а иные на собольих и лисьих черных дорогих мехах…»

Современный человек и не поймёт многие термины данного указа. Три века назад «объяринной» называлась дорогая ткань с золотой и серебряной нитью, «байбероковой» и «арбафной» именовали столь же дорогую ткань из кручёного шёлка. Соболя и чернобурые лисицы понятны нам и сегодня без пояснений – уточним лишь, что качественная шкура лучшей чернобурки, добытая посреди таёжной Якутии, в ту эпоху могла стоить как хороший дом в Москве.

Вот царь Пётр I в своём указе и возмущался что «служилые люди», то есть стрельцы и казаки сибирских и дальневосточных острогов носят слишком дорогие одежды, «чего им по чину носить не положено». Царь в указе пояснял, что «те служилые люди, у которых такое излишнее дорогое платье есть, делают не от праваго своего нажитку, а кражею Великаго Государя казны, у каких дел они бывают, или с иноземцов грабежом те богатства себе наживают…»

То есть, как гласил царский указ, богатое платье наживалось не от законных прибылей, а при помощи коррупции и грабежа «иноземцев», как тогда именовали племена аборигенов Сибири и Дальнего Востока, обязанных платить меховую дань русскому царю. Поясним, что Якутск, особо упомянутый в данном указе, не случайно выделен из всех прочих «сибирских городов». Именно Якутский острог три столетия назад был главной «столицей» российского Дальнего Востока и главным поставщиком драгоценных мехов в царскую казну.

Воеводе Якутского острога подчинялись все земли от реки Лены до Охотского моря и Ледовитого океана, аж до границ Чукотки и берегов Камчатки. Именно там, к началу XVIII века добывали больше всего драгоценных соболей и чернобурых лисиц. Так что «служилые люди» в Якутске и подчинённых ему острогах, собирая меховую дань-«ясак» с местных аборигенов-«иноземцев», имели широчайшие возможности для коррупции и неправедной наживы. Как писалось в указе Петра: «Якутские служилые люди, которые в прошлых годах, подкупая воевод, были в ясачных сборщиках, и для всяких Великаго Государя дел в волости иноземския посланы будучи, в тех посылках ясачным людем чинили многия грабительства и разорения; а приехав в Якутской острог с теми воеводами делились, на воевод делали шубы собольи…»

Любопытно, что царский указ, запрещая излишнюю роскошь на Дальнем Востоке, не грозил коррупционерам никакими особыми карами – Якутия тогда и так была местом самой дальней ссылки, русских людей в тех краях для государственной и военной службы всегда не хватало, и ссыльные составляли значительную часть тамошних «служилых». Наказать ссыльных тяжелее, чем «пешей казачьей службой» в Якутии, было уже невозможно. Тратить же свои прибыли – хоть «правые», хоть неправедные, коррупционные – в острогах, посреди дикой тайги, было особо не на что. Вот стрельцы с казаками и соревновались друг с другом «портищами золотыми», которые везли на берега Лены ушлые купцы в обмен на драгоценных лис и соболей.

Поэтому грозный царь Пётр ограничился лишь моральным осуждением и добрым советом. Как гласил его указ: «А буде у кого промыслом правым нажиток лишний сверх его нужных расходов явится, те пожитки надобно держать на покупку добраго себе ружья и панцырей и платья нужнаго, чтоб к службе был всегда готов и к боям с неприятелем потребен…»

«Для проведывания прямого ходу на Камчатский нос…»

Именно в годы царствования Петра I русскими первопроходцами была покорена и освоена Камчатка. Первый поход на далёкий полуостров отряд под началом якутского казака Владимира Атласова начал весной 1697 года. Однако «обретение Камчатки», как называли ту эпопею в XVIII веке, растянулось на два долгих десятилетия, фактически завершившись лишь к концу царствования Петра.

Крупнейший полуостров российского Дальнего Востока был не просто труднодоступен – дорога к нему от европейской части страны занимала минимум два года, а экспедиции на Камчатку для той эпохи по стоимости и сложности вполне сопоставимы с космическими полётами наших дней. Первый путь на Камчатку шел по суше – от берегов реки Лены, через «полюс холода» Оймякон и Колыму к чукотской реке Анадырь, и уже оттуда оленьи и собачьи упряжки первопроходцев поворачивали к камчатскому перешейку.

Помимо немалых природных трудностей, этот путь был смертельно опасен из-за сопротивления воинственных коряков. Быстро освоив огнестрельное оружие, коряки на рубеже XVII–XVIII веков сумели уничтожить несколько отрядов русских первопроходцев.

Альтернативой был морской путь, но не привычный нам, через Охотское море, а иной – из Якутска к устью Лены и далее вдоль побережья Северного Ледовитого океана вокруг всей Чукотки. Именно так, труднейшим даже для современных атомоходов маршрутом, шли лодки-«кочи» Ивана Рубца, первого русского атамана, достоверно побывавшего на Камчатке ещё в 1662 году (см. главу 14-ю книги «Оленья кавалерия»).

Огромный полуостров мог стать богатейшим источником драгоценной пушнины для царской казны. Не удивительно, что ведя далеко на Западе тяжелейшую войну со шведами Карла XII, царь Пётр озаботился поиском и созданием удобных путей на Камчатку. В январе 1713 года в Анадырском остроге получили царский указ: «На коряк итить войною и тех иноземцов разорить и камчацкой путь совершенно очистить…»