«Мудак».
– Ах да, конечно, давайте.
Гэри скривил губу, глядя, как бариста делает жалкие попытки создать свое собственное произведение искусства, просто наливая чашку кофе. Едва расплатившись, вынес свою чашку наружу, откуда было удобней высматривать потенциальную добычу.
К его великому сожалению, большинство женщин были в пальто и в толстых теплых куртках, шарфах, шляпах и перчатках. Не особо-то стимулирующее зрелище. Неважно – Гэри решил сидеть, попивая кофе, и обдумывать технические аспекты своего следующего шедевра. Он уже подготовил внушительный набор вывесок, объединенных Великой Американской Темой. Некоторые – просто реальные шоу-стопперы, как там принято выражаться у них за океаном. Господи, это будет нечто! А в течение пары дней надо будет окончательно определиться с местом проведения намеченного шоу. Оно должно быть поставлено прямо здесь, в самом сердце Бирмингема, чтобы все увидели. Ну как тут останешься спокойным?
Наслаждаясь моментом, Гэри прихлебывал кофе. После того как он встряхнет город до основания, кто знает, в чем еще можно себя проявить? После он планировал на некоторое время залечь на дно – в новом году освободить себе целое лето и отправиться с группой на гастроли. Наоми не будет возражать. Согласно ее рабочему расписанию она все равно будет занята. Баз, его приятель-музыкант, уже составил график выступлений. Восточная Европа манила концертами в Эстонии, Словакии, Словении и Латвии. Если Гэри это наскучит, если вдруг накатит меланхолия, то всегда можно оставить там труп-другой, чтобы поддержать свою репутацию.
Но сначала ему нужен Джексон.
На лбу собрались хмурые морщинки. Гэри очень надеялся, что к настоящему моменту детектива вновь вернут к расследованию, однако практически никаких признаков деятельности, официальной или какой-либо другой. Хм-м…
Совершенно необыкновенная женщина – густо накрашенная, плечи назад, – процокала мимо на дорогущих шпильках. «Настоящая приманка для мужиков», – подумал Гэри и в тот же миг уже знал ответ на свою дилемму.
С мечтой во взоре он проследил, как она уходит и растворяется в толпе. Довольный собой, опять обвел взглядом сцену прямо перед собой. Итак, какую же счастливицу из всех этих обладательниц классической красоты он изберет – чье имя и смерть воссияют в ослепительном свете неоновых огней?
22
Джексон позвонил в художественную галерею при музее Бирмингема и попросил к телефону куратора, которого звали Джеймс Бриджес. Согласно записям в деле детектив, которого туда отправили, вернулся ни с чем. Джексон надеялся, что ему повезет больше. Бриджес внимательно выслушал объяснения Мэтта и вопрос, не организовывала ли галерея какие-либо выставки неонового искусства за последние двенадцать месяцев.
– Нет, – ответил Бриджес довольно резко. – Некоторые действительно рассматривают это как разновидность современной скульптуры, но лично я воспитан на более классических образцах художественного творчества.
– То есть, по-вашему, это не искусство вообще? – уточнил Джексон.
– Я бы так не сказал. Я открыт всем способам художественного самовыражения, всему, что способно передать внутреннее состояние человека. Но вполне естественно, что кому-то одни формы такого самовыражения могут быть ближе, чем другие.
Джексон подчеркнул имя Джеймса Бриджеса двумя жирными линиями.
– Так что вряд ли можно предположить, что вы знаете какого-нибудь энтузиаста, хорошо разбирающегося в данном вопросе?
– А вы знаете художественный магазин и галерею в «Национальной арене»?
Мэтт выпрямился на стуле. Он действительно про них слышал.
– Поговорите с Лиззи Уиверс. Она наверняка сможет вам помочь. Ах да, и вот еще что…
– Да?