– Телефон с собой?
– Нет.
– Запомнишь?
– Я вроде не тупая, – возмутилась она.
Джексон, который в этом ничуть не сомневался, продиктовал ей номер.
– О’кей, а у тебя какой?
– Получишь, когда я позвоню, – объявила она.
– Айрис, – произнес он с предостерегающей ноткой в голосе, – не вздумай водить меня за нос!
Она одарила его холодным взглядом и поднялась.
– Мы закончили?
– Не совсем. – Джексон тоже выпрямился во весь свой немалый рост. – Пока мы работаем вместе, больше никаких заказов, никаких убийств.
Айрис переступила с ноги на ногу.
– И не думай, что я не возьмусь за тебя, если ты так поступишь.
Она открыла было рот для протеста, но он ее оборвал.
– У меня
Было критически важно, чтобы их не видели вместе, так что он описал ей неприметный паб с рестораном на окраине города, саркастически добавив:
– Если только ты раньше не проявишься.
20
С формулировкой «намеренное провоцирование на совершение уголовно наказуемого деяния в оперативных целях» Айрис не была знакома, но хорошо знала, что от таких предложений добра не жди. И вот вляпалась. Повязали по рукам и ногам. Она-то думала, что крутит этим детективом как хочет, что было несложно, поскольку, если судить по подходам Джексона к расследованию, лох он педальный. А потом, когда она уже собралась уходить, он вдруг ей и выдал. Больше никаких убийств, и вообще. И Айрис прекрасно поняла, что понималось под обещанием Джексона в случае чего за нее взяться: он ее попросту сдаст, и тогда придется испытать на себе всю строгость закона с перспективой потери личной свободы.
На следующее утро, в половине одиннадцатого, Айрис все еще кипела от негодования. И у этого гада по-прежнему ее «Глок»! Можно, конечно, раздобыть другой, но не в этом дело, – а потом, с какой это стати платить за ствол из собственного кармана? «Чем раньше разделаюсь с этим делом, тем быстрей наложу руки на деньги», – повторяла она себе. При мысли о солидной сумме наличных пульс на висках начинал биться в ритме джаза. «Главное, не дай себя напарить, Айрис, и начхать на все остальное!»