– Легко, – Рудольф пропустил подначку мимо ушей и выбрал высоченную, пышную елку, подпиравшую небо острой верхушкой. – Что я должен увидеть?

– Если на западе, километрах в пяти, будет гора с раздвоенной, острой вершиной, значит мы на верном пути

– А если не увижу?

– Значит мы все умрем, – дурашливо развел руками бандит. – Будем думать о ночевке. В любом случае ори громче, я тебя сориентировать попытаюсь. Нам нужно привязаться к местности.

– Орать? – изумился Штольке. – А если эти…, ну те, кто убил, где-то рядом?

– Нет здесь никого, – понурился Стрелок. – Моя вина, признаю, отклонились слишком далеко к западу. Тебя подсадить?

– Обойдусь, – Руди подпрыгнул и уцепился за нижнюю ветку. Подтянулся, нащупал ногой опору. Дальше дело техники. Подсадить он меня  хочет, заблудился в трех соснах, а я выручай.

Он ловко полез вверх. Сноровку не растерял. В двух кварталах от Эккентальского приюта для мальчиков был городской сад, и набеги туда совершались еженедельно. Стоило престарелому, хромому сторожу уснуть за бутылочкой шнапса, как орда приютской ребятни перехлестывала сетчатую ограду. Хватали все подряд: зеленые, кислющие яблоки, недозрелый крыжовник, молодую морковь, остальное нещадно топтали. Не от голода, нет, просто добытое с боем куда вкуснее, чисто вымытого и положенного в тарелку. Мучились потом животами, дристали как заведеные. Уборщица заходя в туалет бледнела, как полотно и материлась не сдерживая себя.

До верхушки добрался быстро, изрядно перемазавшись в золотистой, ароматной смоле. За шиворот насыпалась колючая дрянь. Вид открылся настолько величественный, что захватило дух. Вокруг, насколько хватало глаз, раскинулось безбрежное зеленое море, волнами разбиваясь о низкие, старые горы, прорезавшие горизонт от края до края, и мягко подсвеченные висящем в зените солнечным диском. Стоп, а где раздвоенная вершина? Горы на западе, все верно, но до них не один день пути, а Стрелок сказал, что гора должна быть совсем рядышком. Непонятно.

– Горы нет! – заорал Руди, повиснув на тонкой ветке, как обезьяна.

В ответ тишина. Оглохли там что ли?

– Я говорю горы нет! – повысил голос Рудольф.

Молчание.

– Горы нет, мать ее! – проорал Рудольф во все горло и прислушался. Стрелок, сука, словно испарился.

Что за черт? – Руди начал поспешно спускаться. – Может случилось чего?

– Эй, слышите меня?

Тишина, только насмешливо щебетала мелкая птаха.

Руди заторопился вниз, ободрал ладони до крови. Под ногой сухо треснуло, он сорвался и рухнул на  землю как мешок с говном. Воздух с сипением вышел из легких. Благо лететь пришлось метра два, и приземлился удачно, на спину, жить можно, ветки и ковер из мха смягчили падение.

Руди ожидал смеха, издевательств, ярких эпитетов, но грешная земля встретила древолаза молчанием. Под деревом пусто, бандиты пропали.

– Ну все, выходите, – вымученно рассмеялся Рудольф. – К чему эти детские игры?