Глава вторая

Что-то мирное…

Интересная все же была в конце XVIII века в Англии демократия. Знаменитый карикатурист Джеймс Гилрей никого не щадил! Своих – прежде всего. Политики, члены королевской семьи – всем от него доставалось. И что? А ничего, продолжал спокойно рисовать и дальше.

Были у Гилрея и свои «любимцы». Главный – Чарльз Джеймс Фокс, один из лидеров партии вигов. Снова – демократия в действии. Фокс едва ли не главный критик короля Георга III, противостоит действующему монарху «на всех фронтах», по любому вопросу. Король его терпеть не может. Фокс спокойно произносит зажигательные речи в парламенте.

Ладно, а Гилрей-то отчего так невзлюбил Фокса? Гилрей ведь «из народа», а Фокс всегда «за народ». При том, что в жилах его течет королевская кровь! Фокс – внук герцога Ричмондского, незаконнорожденного сына Карла II. Вопросы «крови» карикатуриста всегда мало волновали. Гилрей хоть и рисует всех, но своя позиция у него тоже была.

Фокс приветствовал Французскую революцию, а Гилрей видел в ней угрозу для Англии. Фокс выступал за проведение парламентской реформы, а Гилрей считал ее совершенно ненужной. Ох, как же зло он высмеивал Фокса! Особенно популярны были карикатуры малопристойного содержания. Однако демократия для того и существует, чтобы карикатуры Гилрея не воспринимались как руководство к действию. Посмеялись – разошлись.

Все серьезные дела решаются в парламенте. А там два самых ярких персонажа – Уильям Питт Младший и Чарльз Фокс. Два человека, абсолютно непохожие друг на друга не только из-за политических пристрастий. Нервический, исхудавший от перманентного пьянства Питт и краснощекий, с большим животом Фокс… Два лучших оратора, а говорят совсем по-разному.

«Питт был, скорее, возвышенным, чем серьезным. Фокс сохранял серьезность и в словах, и в манерах. За речами Фокса было трудно следить, но ты всегда помнил, о чем он говорил. Питта слушать легко и приятно, но вспомнить, что именно тебя так восхитило, крайне затруднительно».

Слова одного из парламентских репортеров. Однако у Питта перед Фоксом было одно несомненное преимущество. Питт выстраивал свои речи так, что, по мнению современника, «в конце с ним невозможно было не согласиться». Да, Питт умел убеждать как никто. И пока Питт призывал не доверять Бонапарту, все призывы Фокса к заключению мира с Францией звучали не слишком весомо. Но в марте 1801 года Питт ушел в отставку…

Премьером стал Генри Аддингтон. Именно он и подпишет мирный договор с Францией. Сделает то, за что так горячо ратовал Фокс. А что же сам Фокс? Он занимал и будет занимать разные должности в правительстве, но… Странный он человек, Чарльз Джеймс Фокс. Ему, похоже, больше нравилось быть «вечным оппозиционером». Запомнится Фокс в том числе и тем, что он – едва ли не единственный из видных британских политиков той поры, с которым Наполеон не только встречался, но и подолгу беседовал. С точки зрения понимания «представлений о мире» – очень поучительные разговоры.

Аддингтон не только стремился к миру, но и начал проводить что-то вроде демилитаризации. Сократил численность армии, решил сделать нечто подобное и с флотом. «Навести порядок» поручили первому лорду Адмиралтейства. Хорошо знакомый нам лорд Сент-Винсент столь рьяно взялся за дело, что чуть не парализовал работу судоверфей. И это – боевой адмирал!

Питт Младший был в шоке от происходящего. Он практически перестал посещать заседания парламента. Жил в своем доме в Холвуде, потреблял «ежедневную норму» в 5–6 бутылок кларета, мадеры и портвейна, и лишь камердинер, укладывавший его спать, слышал, как Питт повторял: «Какая глупость! Какая глупость…»

…Они хотели мира! Франкофилы в элите (а их немало), многие политики, но главное – сама идея мира стала необыкновенно популярной в стране. Может, устали воевать? Хотя не особо-то они и воевали. Ничего, скоро воевать придется серьезно. Прав окажется Питт Младший.

В начале октября 1801 года подписано предварительное соглашение. «Мой дорогой отец! Прелиминарные условия впервые дошли до нас из французских газет… Адъютант Буонапарте (Лористон. – М. К.) осмелился высадиться в Англии, и, позор для нас, простонародье несло его по улицам Лондона на руках. Я счастлив, что меня в тот момент не было в городе».

Лорд Фитцхаррис – лорду Мальмсбери. Друзья Питта возмущены, поклонники Фокса рады необыкновенно. Миру радовалось не только простонародье. Промышленники, коммерсанты – все воодушевлены. Перспективы!