Пленники послушно поднялись, слегка покачиваясь из стороны в сторону.
– Пошли…
Будущие жертвы, едва переставляя ноги, вышли в коридор и поплелись за охранниками. Выйдя в широкий проход, туземцы обогнали ожидающих там, одетых лишь в свободные рубахи, женщин и гордо подняв головы, пошли впереди колонны, не удосужившись даже оставить кого-нибудь сзади. Видимо они полностью доверяли наркотику, который ни разу их еще не подводил.
Толбен, изо всех сил стараясь делать вид безмозглого животного, двигался последним, тупо глядя немигающим взглядом в затылок впереди идущего. Было душно. Тело норманна покрылось потом. Он струйками стекал по лицу, собираясь в капли на носу и подбородке. Но накаченный наркотой человек не должен был замечать этого. Поддерживая игру, Толбен тоже не обращал внимания на временные неудобства. Конечно, можно было бы прямо сейчас наброситься на охрану. Перебить их, даже со связанными руками, не составит труда. Но тогда выйти наружу будет весьма затруднительно. Блуждать в лабиринте можно вечно.
Неожиданно Толбен ощутил за спиной легкое дуновение. Он дернулся, намереваясь оглянуться.
– Иди, как шел, – мягкий, нежный голос, проник прямо в мозг, заставив делать то, что сказано.
– Кто ты? – сглотнув слюну, прошептал Толбен.
– Считай меня ангелом хранителем, – раздался тихий смех. Затылок ощутил теплое дыхание. – Привет тебе от твоего господина…
– Ярл жив? – чуть не сорвался на крик Толбен.
– Жив…
Он ощутил, как тонкое лезвие проскользнуло между стянутых ремнем кистей.
– Я оставила немного, – приятно пахнущее дыхание вновь обожгло затылок, – тебе не составит труда порвать путы. Но до условного сигнала ни чего не предпринимай…
За спиной все стихло, будто ни чего и не произошло. Не сдержавшись, Толбен все же оглянулся. Но кроме темных стен ни чего не увидел. Не могло же, ему это померещиться… Толбен прибавил шаг. Но теперь он шел ни как телок на убой. Он шел сражаться.
Глава 25
Яркий дневной свет ударил по глазам. Толбен поспешно опустил веки. Подождав пока радужные круги, пропадут, он приоткрыл глаза. Продолжая щуриться, осмотрелся.
Солнце, поднявшееся к самой середине небосклона, палило нещадно, обжигая оголенную кожу. Толбен, как и все пленники стояли на верхней площадке высокой пирамиды. Сзади, возвышался храм, из которого их вывели. Впереди перед его взглядом раскинулся красивый вид на город. Площадь перед пирамидой была переполнена народом. К удивлению пленника, кроме воинов, сопровождавших будущие жертвы, на площадке практически не имелось охраны. С пленниками остался грузный тюремщик. Два других воина отошли к постаменту, на котором стояло высокое кресло, над спинкой которого возвышался, исчерченный древними письменами, золотой диск. Тобен удивленно вскинул брови. В кресле, прижимая к груди ребенка, сидела Мэгрит. Два воина, почетным караулом, заняли места по сторонам от пьедестала. Помня, что следует изображать безвольную чушку, Толбен отвел взгляд от испуганного лица госпожи, продолжая быстрый осмотр. Главными действующими лицами, предстоящего действа, должны были стать около десятка туземцев, облаченных в ритуальные одежды. Среди них выделялся высокий, худой индеец, с гордой осанкой и в головном уборе из разноцветных перьев. Остальные, окружающие его ацтеки, казались намного ниже, во многом из-за подобострастных полусогнувшихся поз. Никого оружия, кроме заткнутых за пояс обсидиановых ножей, у жрецов Толбен не заметил.
Верховный жрец, прошелся вдоль пленников, выстроенных в две шеренги. Впереди стояли женщины. За ними возвышались чужеземцы. Взгляд жреца остановился на одной из туземок. Он подал знак. Двое помощников подбежали к безвольной туземке, подхватили ее под локти, с осторожностью заставив двинуться к жертвенному столу. Женщина покорно шла, устремив безразличный ко всему взгляд куда-то в пустоту. Подойдя к жертвеннику, она покорно села, закинула ноги и легла вытянувшись на каменной плите. Вела она себя настолько покорно, что ее даже не попытались привязать к выступающим скобам.
Некоторое время над пирамидой слышалось заунывные песнопения. Когда жрецы, наконец, заткнулись, площадь возле пирамиды взорвалась гулом нетерпеливых голосов. Толпа заколыхалась, предвкушая кровавое зрелище.
Ицтли не торопился, выдерживая театральную паузу. Он торжественно подошел к женщине, которой суждено было стать первой жертвой.
Но Толбен не смотрел на жреца. Он не мог оторвать взгляда от туземки. Ее красивое лицо, представляло сейчас безжизненную маску с потухшим взглядом, устремленным в небо. Толбен задрожал всем телом. Он не мог допустить, чтобы грязные руки жреца хотя бы коснулись этого прекрасного существа. Он напряг руки, готовясь порвать подрезанные путы, но вдруг лицо женщины повернулось. В глазах вспыхнули озорные зеленые огоньки. Губы тронула улыбка. Толбен мог поклясться, что она подмигнула. Это было настолько невероятным, что он на мгновение забыл, что стягивающие ремни порвались, освободив его руки.