— Пожар? — хмурясь, предположила она. — И потому все там?
Она сама мало верила в такое простое решение. Драйн указал ей вправо, за угол Ратуши. Вика направилась туда, все ускоряя шаг, переходя на бег. Они промчались мимо парочки магазинов, мимо того места, где так часто раньше выставлял свои работы Кристиан, по улице, дальше, где стоял обычно небольшой лоток с любимым Викиным мороженным.
Драйн снова указал направление, свернул в одну из небольших узких улочек, что шли от площади в старые жилые кварталы. Девушка бежала следом, успела сделать всего несколько шагов, когда ей навстречу откуда-то из небольшой подворотни, выскочил ребенок. Девочка, лет шести, с взлохмаченными волосами, в каком-то коротком платьишке, светлом в цветочек, но сейчас измазанным чем-то черным. Следы гари были и на лице малышки. Она бежала, выставив руки вперед, руки, на которых была заметна кровь.
Вика схватила ребенка, обняла, присев перед девочкой на корточки. Малышка ткнулась доверчиво незнакомой женщине в плечо. Она плакала, вернее, просто непрерывно нервно всхлипывала. Вика чувствовала, как ребенок дрожит.
— Милая, что такое? — гладя девочку по плечикам, по голове, ласково спрашивала девушка. — Где болит?
— Мама…. — бормотал ребенок. — Там моя мама… спасите маму.
— Будь с ней, — распорядился Драйн и шагнул в подворотню.
Вика ощупывала ручки девочки, бормоча что-то успокаивающее. Кровь была на ладошках, пятна бурели и на платье, уже не так заметные за следами гари. Чуть выше, на предплечье ребенка Хозяйка заметила порез. Глубокий, неровный. Но казалось, девочка не чувствует боли, она лишь все пыталась рваться назад, туда, откуда выскочила, все тянула за собой Вику.
— Подожди, — мягко попросила девушка. — Минутку. Сейчас я помогу тебе. А дядя пошел за твоей мамой. Подожди…
От вида раны на хрупкой ручке у Вики скрутило желудок. Страхом и жалостью. На детских телах не должно быть таких следов! Вслед за этим к Хозяйке пришел гнев. Не просто проклятье ее крови, а желание наказывать, карать тех, кто способен на такое, кто посмел причинить вред ребенку. Гнев, сродни тому, который Вика испытала в тот день на площади, когда узнала, как Дезир проклял Кристиана. И девушка не стала в этот раз противиться своему чувству и своей магии.
Она решительно дернула рукав на раненой руке девочки. Малышка только жалобно пискнула. Хозяйка посмотрела на свои пальцы, по которым уже бежала сила, искрами, лиловыми и зелеными. Как и тогда с художником, Вика направила свою магию на рану ребенка, так же она стирала с детской ручки кровавый след. Пришел восторг от своей власти, пришло четкое понимание, что она делает. Она чувствовала, как сходятся под ее прикосновением неровные края раны, как останавливается кровь, сращиваются сосуды, ткани и кожа. Она проводила пальцем по ране девочки, стирая ее, исправляя, залечивая.
Всего несколько коротких мгновений. И пришло чувство удовлетворения. Она смогла хоть что-то исправить. Но гнев не прошел. Вика поднялась на ноги, подхватила ребенка, собиралась шагнуть дальше в подворотню, когда увидела, как к ней обратно идет Драйн. Последний из Линдомов нес на руках женщину.
— Мама… — снова заплакала малышка.
— Так нет ничего, — коротко и угрюмо сообщил Хозяин. — На них напали. Дом разгромлен. Зачем-то подожгли, хотя там камень. У нее сильная рана на голове.
— Нам нужен Ричи, — решила Вика. — Идем на площадь.
Они спешили обратно. Уже на углу, к ним присоединился Инген, а с ним и Ван, а заодно и еще пара мужчин, кого Хозяйка видела раньше на полигоне. Все горожане были вооружены. Трактирщик тащил с собой вилы, оба новобранца с тренировок прихватили дубинки.
— На них напали ночью, — коротко рассказывал управляющий. — Они не первые.
— Сколько всего людей пострадало? — Вика старалась держаться, старалась пока еще контролировать свой гнев.
— Всего около десятка за неделю, — Инген тоже явно был зол.
И Вика понимала, что дело не в их эмоциональной связи, управляющего так же приводит в ярость это дело.