– Ладно, уговорил. Но завтра с утра как штык чтоб готов был.

Я согласно покивал, а сам лихорадочно перебирал варианты, как бы отказаться от этой затеи, и при этом не обидеть безбашенного фаворита. Знаю я его. Не понятно, что ли, как он «сторговал» коня? Мне он морду бить вряд ли будет, но тем не менее…

Ночью спалось просто ужасно. Переедание на званом ужине, подкреплённое пугающей перспективой уроков верховой езды прогоняли сон на дальних подступах к кровати. А стоило обмануть бессонницу и задремать после девятьсот девяносто десятой овцы, как отара проскакавших ранее бяшек, превращалось в табун вороных коней с горящими глазами и длинными хищными клыками. Духота, скорее надуманная мной же самим не прогонялась распахнутым окном. Зато комарьё, обрадованное таким явственным приглашением, завело шотландские национальные мотивы многоголосым хором, успевая между партиями пристроиться на халявное угощение.

Если бы не глубокое заполуночье, я точно сорвался бы с места и окунулся в реку, а потом развалился на холодных камнях, как утром. Ха, придумал! Знаю, как отвлечь Гришку от его идеи! Как только спасительная мысль добралась до измученного сознания, как все комары, духота и бессонница бесславно отступили с завоёванных позиций. И я заснул, когда непроглядная чернота неба начала сереть, возвещая скорое наступление утра.

Проснуться удалось раньше Гришкиного появления, что удивительно, учитывая его шебутной характер. Мог бы и с ранья припереться и потащить меня на конюшню. Несмотря на тяжёлую ночь, в голове было ясно, а тело не требовало продолжения отдыха. Ну и прекрасно! Есть время подготовиться. Усевшись за письменный стол, я, не теряя времени, придвинул бумагу и чернила и принялся за работу.

Время летело незаметно. Я сам увлёкся так, что оторвался лишь когда солнечный зайчик вплотную подобрался к исчерченному листу. А Орлова всё ещё не видно. Ан нет, зато слышно. Звучный Гришкин голос раздавался по коридору, явно приближаясь. Прямо за моей дверью фаворит остановился, отдавая невидимому собеседнику последние распоряжения. Через несколько мгновений дверь распахнулась. Я уткнулся в схемы, имитируя бурную деятельность.

– Готов? – с порога, вместо «здрасьте», крикнул он. – Тогда пойдём! Эй, Степа-ан…

– А, это ты, Гриш, – я поднял голову и задумчиво посмотрел мимо него в стену. – Ага… сейчас, только схему закончу. А то забуду чего-нибудь, потом не получится.

– Схему? Какую схему? Что не получится? – расчет оказался верным. Импульсивность Григория сыграла на руку.

– Да вот, – я протянул ему первый листок. Тот уставился в непонятные прямоугольники, чёрточки, стрелочки и завитушки.

– Что это за хреновина?

– У-у-у! – протянул я. – Такая хреновина, что если её собрать, в тыщщу раз забавнее твоего воронка окажется.

– Врёшь! – Гришкины глаза подозрительно сощурились.

– Гадом буду! – не сдавал я позиций.

– И для чего оно надо?

– Долго объяснять. Проще собрать и показать на деле. Смастерить-то это пустяки одни, если подобрать все материалы.

– Материалы? Какие? – всё, дружище, ты попался! Я украдкой облегчённо выдохнул. Протянул ему вторую заготовку.

– Вот список…

Орлов буквально выхватил у меня листок и занялся изучением. Пару раз удивлённо хмыкнул, видимо прочитав некоторые пункты, потом перевёл взгляд на меня.

– Компас-то зачем?