7:36 было на часах Данба, когда он круто повернул руль, разворачивая машину у дома Соржу. Посигналил. Через пару минут, дверь открылась и в проеме показался Соржу вместе с провожающей женой. Данба, быстро выскочил из двери и помахав ей рукой, открыл багажник, принимая из рук напарника сумки со снаряжением и ружья.

Когда дверь мягко захлопнулась, Данба в очередной раз произнес зазубренную наизусть фразу.

– Слышишь, да? Вот эта красотка! Совсем не сравниться с прежней развалюхой. Ездить – одно удовольствие.

– Знал, что ты опять это скажешь. – Соржу со смехом хлопнул водителя по плечу. – Поехали уже забирать эту гниду.

– Скажешь еще. – Данба с особым удовольствием повернул ключ зажигания, слыша приятные мурлычущие звуки. – Это надо прекращать. – Он разворачивался, помахав, вслед за напарником, его жене на прощание, и все еще сидя с застывшей по инерции улыбкой, продолжал. – Нам нужно ко всем клиентам относиться достойно. Ведь они – источник наших денег и благополучия.

– Ну ты прям как моя жена. – Недовольно пробурчал Соржу.

– А что, мне не обидно. – Смеялся Данба по обыкновению бывший в хорошем расположении духа. – Жена у тебя хорошая. Вон какое пузо при ней наел. – И он с коротким смешком хлопнул соседа по животу. Но обратив внимание на понурый вид друга, отвлекся наконец от привычной веселости и серьезно спросил. – Ну, что такой смурной? Случилось чего?

– Да, ничего. Всё нормально, только вот сон плохой приснился. – Соржу смотрел в окно.

– Прочитай мантру защитникам.

– Не, ну ты точно, как моя жена. – Неожиданно грубо ответил напарник. – Какие защитники станут нас охранять? Ты сам-то хоть раз задумывался? На кой черт мы им сдались, если мы неблагими делами занимаемся. У тебя что, религия предков только для того, чтобы календарик на стену повесить?

– Ладно, не кипятись. – Данба немного поник. – Что уж поделать, но мы вынуждены крутиться, чтобы хоть как-то деньги заработать. Надо же как-то жить…

– А это видно, что денег у тебя ой как не хватает. – Соржу похлопал по гладкому корпусу джипа. – Бедняжка. Страшно смотреть, как ты выживаешь. Смотри, с голоду не помри. – Он сердито повернулся к окну скрестив руки на груди.

Ехали молча. После нескольких минут тишины, Данба решил бороться с мрачным настроением товарища. Включил радио. Сквозь шум помех изредка прорывался сильный пронзительный голос какой-то женщины, поющей китайские народно-патриотические песни. Поборовшись несколько минут с радио, водитель со вздохом выключил звук. За окнами распростерлась пустынная грунтовая дорога. Далеко впереди виднелись горы и между ними поселок, где их ждал клиент. Внезапное озарение, посетившее водителя, подкинуло идею для разговора. Он щелкнул пальцами.

– Вспомнил. Соседка одну интересную историю рассказала. – Хмурый напарник молчал как рыба. – Она мне говорит по секрету, что мол неделю назад видали на здешних горах одну странную парочку. Вроде как люди, но нет в них ничего человеческого. На иностранцев чем-то похожи. Один из них сильно на монгола смахивает. Одет по-старому. Подходить к ним страшно. Было вроде так, что они просто мимо деревни прошли, а на следующий день у всех удои снизились. Поэтому люди говорят, будто это злые духи бродят. Проклятия на деревню насылают. А что делать в наших горах иностранцам-то? Женщина вся черная, на ведьму похожа… Странные. Кто их знает, что там задумали… – И он отвлекся от дороги с надеждой посмотрев на Соржу. Тот никак не среагировал, бесцельным взглядом провожая уходящие в даль холмы.

9:18 Веймин забыл зачем доставал телефон. Вроде бы время посмотреть, но стоило отключить подсветку, как из головы напрочь вылетело увиденное. Опять нажал. Поправил очки.

– Долго еще ехать? – Обратился к тибетцу лет тридцати сидящему за рулем.

– Да, еще часа два по серпантину, – на ломанном китайском отвечал тот.

Веймин со вздохом откинулся на спинку кресла. Интернет здесь ловил плохо. Не зная, чем себя занять, подавшись вперед, обратился к проводнику.

– Дак что, там действительно видели снежного барса?

– А то, как видели. – Отвечал за друга водитель. – Вот Соржу не даст соврать, что своими глазами видел. Ведь видел же, да?