— Ну и погодка, — простонал Ланс, который переживал явно не за пожилого целителя.
Хозяин замка с невозмутимым видом пожал плечами, давая понять, что ничего из ряда вон выдающегося не происходит, и в здешних краях всегда в это время года творится то же снежное светопреставление.
— Как ваши успехи в архивах? — опять-таки проявил до крайности вежливый интерес к нашим с Лансом злоключениям граф Грейсток.
Выражение лица Ланселота Уолша после этого вопроса стало таким, что хотелось, как говорят в Сети, обнять и плакать. Очевидно в одиночку коллеге не удалось далеко продвинуться.
— Движемся помаленьку, — пробормотал убито под пытливым взглядом графа Ланс и расстроенно вздохнул. — Постараемся как можно быстрей избавить вас от нашего общества.
Грейсток снова пожал плечами.
— Ваше общество здесь никого не тяготит, на этот счет можете не переживать, — обозначил свою позицию молодой мужчина и на пару секунд позволил себе откинуться на спинку стула. Устал, похоже.
Служанка тоже заметила, что хозяин устал, и начала ненавязчиво ускорять ход трапезы, поспешив с переменой блюд, а заодно и как-то хитро приоткрыв дальнее окно, медленно выстужая столовую. Выживала таким образом из комнаты, не иначе.
В гостиной же, куда мы отправились после еды (на это маленькое путешествие сил хватило и у меня, и у Грейстока), я только удивленно глядела по сторонам, понимая, что нас пустили в святая святых: любимую комнату хозяина Корбина. Тут не было идеального порядка, которого, похоже, с маниакальным упорством добивались миссис Кавендиш и Лэмптон. Все выглядело обжитым. Чуть небрежно сложенный в кресле у камина шерстяной плед в яркую клетку, слегка потрепанный, явно любимый. Рядом с креслом стоял низкий столик, на котором лежала груда книг, часть из них была заложена всем подряд, я даже черенок десертной ложки заметила.
Да и весь интерьер сильно отличался от пафосного, но при этом какого-то нежилого оформления парадных комнат, в которых мне доводилось прежде бывать в Корбине. Шторы были тяжелые, плотные, но просто темно-синие, без узоров, кистей или чего-то в этом духе. Ни следа помпезности. Большой ковер с густым ворсом тоже отличался простым, даже каким-то аскетичным узором. Да и вообще комната выглядела уютно, но просто, ее обставляли явно наперекор всем дизайнерам в мире исключительно по желанию постоянного обитателя.
Для нас с Лансом уже поставили по дополнительному креслу возле камина. Огонь пылал, вкрадчиво потрескивая, создавая атмосферу уюта и какой-то доверительности. Граф Грейсток хотел вызвать симпатию и приятие и прилагал к этому все усилия. Действовал он, правда, аккуратно и ненавязчиво, даже с какой-то подкупающей искренностью.
Но что все-таки этому болезному от меня понадобилось?
Глава 8
Я украдкой посмотрела на корешки книг графа Грейстока. Ничто не расскажет так много о человеке, как книги, что он читает по собственной воле, а не из-за приказов преподавателей или родителей. Хозяин замка Корбин читал рыцарские романы пополам с академическими трудами по теоретической магии. Большой ребенок, увлеченный наукой. Вполне возможно, если бы здоровье позволило потомку старинного рода продолжить учебу, он бы закончил магистратуру, а после с головой ушел в научную работу. Вряд ли толстенные талмуды, хранящие в себе последние достижения в области современной магии, можно было назвать легким чтением, но Грейсток читал их часто, о чем ясно говорили слегка потрепанные обложки.
— Может, сыграем в преферанс? — предложил с осторожной улыбкой Грейсток.
Я тихо прыснула, вспоминая, как приходилось вечерами играть с бабушкой Люси и ее подругами, когда родители в добровольно-принудительном порядке отправляли меня к ней на каникулы. Создатель, какая же это была невыносимая скука.
— А может, в блэкджек? — нахально предложил в свою очередь Ланс и довольно осклабился.
— На конфеты! — поспешно выпалила я, памятуя о том, что Уолш был едва не шулером. Конечно, он говорил, что просто хорошо запоминает карты и считает, но, честное слово, лучше бы он крапленые карты использовал, тогда было бы не так обидно.
— Милорд! — не слишком одобрительно воскликнул дворецкий, который предпочел не оставлять своего обожаемого хозяина наедине с двумя возмутителями спокойствия. Покер Лэмптон посчитал категорически плохой идеей. А вот Грейсток его не поддержал.
— Будьте добры, принесите карты и конфеты, — попросил он у дворецкого вроде бы мягко, однако за мягкостью проскальзывало ощущение приказа, который лучше выполнить без споров и пререканий.