Когда еда наконец-то была готова, Сатирра через силу смогла поесть. Картошка действительно оказалась вкусной. Даже после обеда странное волнующее ощущение ее не покидало.
Под вечер уже вернулся Анункасан и сам осмотрел ее рану, сделал перевязку. Закончив, холодной водой в металлическом тазу начал отмывать руки от мази. Он выделил Сатирре такую же, как у всех, льняную рубашку до колен, в которой она выглядела как полупустой мешок.
— Мы носим такие, потому что их легко снять и брать с собой. Мы затягиваем ткань в тугой узел и приноровились самостоятельно привязывать к своим животным.
Она накинула рубашку поверх кожаного грязного лоскута, но брюки все же сняла.
— Спасибо.
— Ну а теперь тебе пора спать. Скоро полностью поправишься, и мы поможем найти твою семью.
— А если я захочу остаться?
— Боюсь, вряд ли это возможно: не забывай, кто мы. Мы живем другой жизнью, разделяем свое существование с животными, а твое место все еще среди людей, — печально сообщил Анункасан.
— Но люди меня не примут! Посмотрите на меня, я же ужасна. Если даже вас не принимают. Среди амазонок я больше жить не хочу. Почему мы живем там как изгои, если есть нормальная жизнь, о которой вы говорите? Я так хочу остаться здесь, пожалуйста! — Вид у нее был такой несчастный, что Анункасан действительно начал ей сочувствовать.
— Мы подумаем, что можно сделать, но человеку не место среди бессмертных. Поверь мне, я знаю о чем говорю, — после этого он вышел, больше не проронив ни слова.
Она одна осталась в типи и не могла уснуть. Ворочаясь и не находя себе места, Сатирра начала понимать, что не думает о магических превращениях людей в животных. Она не думала об амазонках, не думала даже о том, что человек рождается от женщины и мужчины. Он не выходил у нее из головы. Его улыбка, зеленые глаза, голос, сильные руки, пальцы, которые прикасались к ней, обрабатывая рану. От воспоминания, как он смотрел на нее, она почувствовала жар на щеках. Из-за рубцов все лицо начало тянуть, и от боли некуда было деться. Не понимая, почему она не может выбросить его из головы, она нервно теребила шерсть медвежьей шкуры, на которой лежала. Этот человек скрасил все случившееся, и его существование заставило довериться новой жизни. Так она думала о нем всю ночь, а с первыми лучами солнца наконец-то смогла уснуть.
Глава 6. Волчица
— Просыпайся, засоня!
От внезапности Сатирра подскочила со спального места и даже не сразу поняла, где находится. Почему ее разбудил мужчина, а не амазонка. Но с каждой секундой начала приходить в себя и вспоминать происходящее.
— А, Уилл, ты опять меня напугал, — с облегчением ответила она, но взялась за голову. — Мне так плохо спалось, я неважно себя чувствую…
— Разве? Тебе ведь вчера было уже лучше? — озадаченно спросил парень.
— Да, наверное, но, думаю, мне снова стоит прогуляться на воздухе. Может, тогда полегчает. А где Гаррет? — поинтересовалась она — возбужденно, несмотря на то, что только проснулась.
— Он ускакал, еще до рассвета. Нужно было доставить недалеко отсюда помощь для небольшой деревни, сосуды с лекарствами. Думаю, сегодня вечером он вернется. А вот тебе пора вставать. Пойдем, я сделал завтрак, а точнее, уже обед, — как всегда в приподнятом настроении тараторил Уилл.
Перед типи на небольшом деревянном столике лежали фрукты и стоял керамический графин с водой. На нем было нарисовано странное животное, черно-зеленые краски сильно истерлись, и понять, кто это, было весьма сложно. Таких существ она точно никогда не видела.
— Кто это? — присев на пень возле столика, спросила она.