Я удивляюсь его самоуверенному замечанию, но не могу сдержать улыбки, когда он мне улыбается. Его зубы блестящие и белые, идеальная улыбка подходит к ямочкам на щеках. Да, конечно, я могу забыть это его последнее замечание. Стряхивая с рук грязь, он кладёт домкрат и ключ обратно в багажник моей машины.
— Я бы поставил новое колесо, как только у вас появится время. Ничего хорошего не будет, если ездить слишком долго на запасном.
— Разумеется. Ну, большое спасибо за помощь. Вы сэкономили мне огромную сумму денег, которую пришлось бы заплатить, если бы я вызвала эвакуатор. Я ценю это. — Я протягиваю руку, чтобы пожать. — Кстати, меня зовут Лили.
Он принимает мою руку и слегка сжимает ее.
— Без проблем. Я рад, что смог помочь. А я — Тайлер. Работаю здесь личным тренером, так что, я уверен, мы еще встретимся… если мне повезет.
Я могу чувствовать, как горят мои щеки. Он, что, флиртует со мной?
— Я определенно вернусь. Это очень притягательный тренажерный зал.
— Да, согласен, — говорит он, шагая назад. — Хотя еще кое-что… возможно ты захочешь обойти стороной беговую дорожку, особенно если стараешься заниматься на них. Они кажутся чересчур опасными для тебя. — Он подмигивает и отворачивается.
Я остаюсь абсолютно неподвижной на тротуаре. Отлично. Теперь еще один парень думает, что я — идиотка. Эта неделя становится все лучше и лучше.
Глава 2
Если я ещё раз услышу, что кто-то произносит моё имя, то залезу под стол и притворюсь мертвой. Сегодня все о чем-то меня спрашивают или жалуются, а я не в настроении для этого. К счастью, последний урок — рисование, так что я могу насладиться одним часом тишины и спокойствия и успеть проверить домашние работы учеников. Это минус один повод для волнения потом.
Когда я прихожу в школу, сразу проверяю свой почтовый ящик в дирекции и обнаруживаю заметку от директора Ланор. Сегодня приступает к своим обязанностям новый учитель рисования! Какое облегчение знать, что мне не нужно больше ломать голову над еще одним художественным занятием. Я не слишком затейлива, и у меня быстро заканчиваются идеи для такого творчества. Теперь, если уйдет учитель музыки, останется лишь один предмет, который мне нравится преподавать. Мои родители потратили почти целое состояние, чтобы я каждую неделю посещала уроки пианино. Я не назвала бы себя вторым Моцартом, но раньше могла сыграть почти всё что угодно. Кого я обманываю? Я почти все забыла, и не уверена, смогу ли вообще заставить себя сесть за пианино. Слишком много навязчивых воспоминаний, чтобы даже пытаться это сделать, и неважно, насколько я скучаю по этому занятию.
Я встаю, чтобы привлечь внимание класса.
— Хорошо, все возьмите свои вещи. После урока по рисованию вы пойдёте сразу домой и сегодня уже не вернетесь обратно в класс. Пожалуйста, постройтесь в линию у двери.
Взглянув еще раз на расписание, я убеждаюсь, что урок по рисованию пройдет в закрепленном кабинете, а нового учителя зовут мистер МакГрегор. Скорее всего это ещё один пожилой мужчина, и уже десять лет на пенсии. Я не имею ничего против пожилых людей, многие работают в начальной школе Маплвуд. Они, кажется, не слишком-то рады видеть, как молодые учителя занимают их должности, ну или, по крайней мере, так в мой первый рабочий день сказала одна женщина. Честно говоря, я думаю, что примерно через двадцать или тридцать лет преподавания любой с нетерпением будет ждать пенсии.
Когда дети выстраиваются в одну линию, я веду их вниз по коридору. Слышу перешептывания, смешки и шарканье ботинок, цоканье каблуков. Мы проходим три коридора до другого крыла школы и заходим с детьми в дверь, я убеждаюсь, что все вошли, и захожу внутрь. Мистер МакГрегор, по крайней мере я так думаю, стоит спиной ко мне прислонившись к учительскому столу. Я уверена, что это не семидесятилетний пожилой мужчина, только не в этих джинсах. Они свободные и подчеркивают ноги, но плотно прилегают во
— Мисс Морган, мисс Морган, — слышу рядом с собой. Я улыбаюсь Меттью милейшей улыбкой, которую могу изобразить, пока он трогает мою руку.
— Да, Меттью? Что случилось?
— Мы будем рисовать в этот раз? Вы уже несколько недель обещаете нам.
Он прав. Я сознательно откладываю это дело. Поскольку учитель рисования неожиданно ушел незадолго до начала учебного года, то каждый преподаватель должен был по очереди проводить урок рисования и импровизировать, когда дело доходило до художественного занятия недели. Я никогда не поощряла рисование. Не уверена, смогу ли справиться с двадцатью восьмью детьми, когда их пальцы вымазаны в краске, даже несмотря на то, что им говорят использовать кисточки. И это говорю им я. Это могло стать моим пределом. Не говоря о том, что такой исход заставит моего отца сказать что-то типа: «А я говорил тебе». В общем, я избегала этих уроков.