В Галактике не так уж и много планет таких, как Меняла Альфы Скорпиона. Официально входящая в Лигу Свободных Планет, она была настолько сама по себе, что чаще всего ее звали просто Менялой. Не обладая военным флотом и системами защиты, она тем не менее была настолько известна на всем протяжении Млечного Пути и за его пределами, что напасть на Менялу мог только тот, кому в голову не пришло другого, менее экстравагантного, способа покончить с собой.

Меняла была вне системы. С нею считались Великая Звездная Империя, Союз Двадцати Миров и Лига Свободных Планет, которая, будучи весьма нестабильным образованием, порой не считалась даже сама с собой. Более того — многие негуманоидные расы тоже уважали статус Менялы, вследствие чего там практически не было межрасовых конфликтов.

На самом деле это была не одна планета. Вокруг Альфы Скорпиона вращалось семь небесных тел, из которых пять были пригодны для жизни и еще две служили ремонтными базами и свалками отходов, на которых, если хорошо поискать, можно найти все, что угодно — от вполне новенькой кофеварки до космического корабля, который нигде не примут даже по цене металлолома. И каждая носила название «Меняла» с добавлением порядкового номера. Отличающиеся друг от друга по физическим параметрам — на двух из них гуманоиды не могли продержаться без скафандра дольше пяти секунд — все пять обитаемых планет имели одну общую черту. Все пять представляли собой один огромный рынок. Здесь было сосредоточено больше обменных пунктов, торговых представительств, торговых площадей и просто контор, специализирующихся на финансовых операциях, чем на всех планетах, входивших в Союз Двадцати Миров.

Конечно, существовали и другие большие торговые миры, например, Аукцион в системе Орла, Ярмарка-1 и Ярмарка-2 в туманности Ориона, несколько астероидов, которые вращались вокруг Метрополии — столицы Великой Звездной Империи и знаменитый Мегамаркет, куда летали исключительно ксеносы и куда гуманоиды попадали разве что в качестве товара или как наемные рабочие, сопровождающие ценный груз. Но только Меняла имела особый статус — здесь и только здесь могли открыто совершаться сделки по купле-продаже живого товара. На Менялу за рабами летали все, кто у себя дома не хотел иметь неприятностей с законом. Чип, вживляемый рабам здесь, автоматически защищал владельца от проблем.

Нет, конечно, существовали и другие невольничьи рынки, но их масштаб был далеко не тот. И чаще всего на них перепродавались либо списанные подержанные модели киборгов, либо те рабы, которых уже купили на Меняле. Либо — что гораздо чаще — в качестве товара выступали ксеносы.

Короче говоря, если ты хочешь продать женщину с Земли и не нажить себе проблем, лети на Менялу.

Что Никол Пшемыньски и мог бы сделать, если бы не одно «но».

Он все-таки был Николом Пшемыньски и знал, что если закон нельзя обойти, то это неправильный закон. И знал, что, если немного подделать документы, то на Аукционе можно продать партию куда как дешевле, а если слетать на любую планету Лиги Свободных Планет и ухитриться провезти груз через таможню, то его там с руками оторвут, какую бы цену ни заломил.

Да, землянки были товаром. Товаром уникальным, скоропортящимся и пользующимся спросом, несмотря ни на что. Ибо были в первую очередь женщинами.

Проблема заключалась в самой Галактике. Когда человечество вырвалось в открытый космос, оно было шокировано его размерами. Количество планет, которые оказались пригодны к жизни, поражало даже тренированное воображение писателей-фантастов. Практически в каждой системе, если в ней имелось больше трех планет, хоть одна была пригодна для жизни. И каждая вторая из пригодных вполне подходила для людей. Только за первое столетие земляне открыли больше сорока планет земного типа, только и ждущих того, чтобы их заселили. Но кем их заселять? И когда? Ведь, кроме землян, Галактику бороздили корабли и других разумных рас — веганцы, уриане, змеелюды, меоры, гламры, не считая существ, которые казались выходцами из ночных кошмаров. Большие и малые расы вот уже больше тысячи лет активно осваивали миры, и уступать каким-то двуногим выскочкам не собирались. Несколько коротких злых войн немного изменили соотношение сил — с людьми начали считаться, их допустили на рынок, так сказать, приняли в семью, но на правах бедного, хотя и очень наглого родственника. Ибо земляне, при всей их активности и склонностям к риску и авантюрам, существенно уступали многим братьям по разуму. По крайней мере, первые два столетия.

Земляне медленно размножались. Женщины-землянки в прошлом так активно отстаивали свои права, так боролись за то, чтобы заниматься мужскими профессиями и заставить относиться к себе, как к мужчинам, что практически перестали рожать детей — дескать, это унижает наше женское достоинство и отбрасывает женщину вниз на социальной лестнице. Только после тридцати пяти лет землянки вспоминали, что «часики-то тикают» и начинали искать себе мужа. Если им везло в поисках, они обзаводились двумя-тремя ребятишками, если нет — ограничивались одним отпрыском или навсегда оставались «в активном поиске». Так что большинство открытых планет колонизировать было просто некому. Правительства вновь открытых земель пускалось во все тяжкие, чтобы увеличить население. Даже пробовали клонировать людей и подселять зародыши человекообразным обезьянам, используя их как живые инкубаторы. Где-то такие меры помогали решению проблем, а где-то — нет.

Вдобавок, космос подбрасывал своим новым детям одну задачку за другой. На некоторых планетах обнаруживали излучение или вредные влияния среды, из-за чего менялись сами люди, так что не прошло и трехсот лет, как ученые заявили — единого вида «гомо сапиенс» больше не существует. Есть два вида — homo sapiens vulgaris и homo cosmicus, а также шесть их подвидов. И, как и положено отдельным подвидам, они стали развиваться своим путем, практически не смешиваясь друг с другом, как и положено подвидам, оказавшимся на разных планетах в разных уголках Галактики. И по-прежнему остро стояла проблема увеличения численности населения — во всех его, так сказать, видах.

Выход был найден — оказалось, что земляне вполне могут иметь детей не только от представителей, так сказать, родственных видов, но и кое от кого из гуманоидных рас. Тех же веганцев, например. Но сама идея использовать людей для размножения показалась настолько безнравственной, что от нее отказались и запретили даже статьи на эту тему. Однако запретный плод оказался сладок, и многие торговцы наладили подпольный бизнес, торгуя землянками и поставляя их на те планеты, где существовала проблема народонаселения. Вырванные из привычной среды, молодые женщины и девушки были обречены на роль самок-производительниц. На них ложилось бремя увеличения количества людей в Галактике старым добрым способом, ибо, как выяснилось, клонированием проблему не решить. Клоны получались слишком тупыми, заторможенными, не способными к интеллектуальному труду. Думать и мыслить, рассуждать и принимать решения за них должен был кто-то еще — либо начальник, либо… компьютер. В последнем случае получились киборги — сильные, выносливые, но… не решительные. Так что даже почти тысячу лет спустя, как и в самом начале космической эры, спрос на молодых здоровых землянок оставался по прежнему актуален, хотя и был сопряжен с риском.

И, конечно, этим не могли не воспользоваться те, для кого риск был, так сказать, нормой жизни. Те, кого звали «черными» звездопроходцами, а в просторечье — пиратами. Тем более что и у более старших рас работорговля была делом обычным.