— Вы считаете, что для нашей миссии подойдет человек, который с первой же минуты рассказывает, что он засланный агент? — включился Шейдеман.

— То — с врагами. С советской контрразведкой наш человек должен быть искренним.

— К сожалению, Владимир Павлович — единственный гражданин СССР, которому обе наши организации готовы оказать доверие в столь щекотливом деле.

— Похоже, я единственный в этой комнате, кто не в курсе, какая миссия мне предстоит, — про себя Никольский добавил: — «И единственный, чье мнение не спрашивают».

— Командование приняло решение поручить вам, капитан, ответственное задание, — веско объявил Абакумов.

— Господин капитан, о вашем участии имеет смысл говорить только в случае действительно добровольного сотрудничества, — уточнил Шауфенбах, а меж строчек прозвучало: как всегда.

Добрая воля — замечательная вещь. Но как можно говорить о ней, когда начальник СМЕРШа держит в руках папку с личным делом агента «Лодочник». Тем более, контрразведке не нужно знать наверняка. Достаточно обоснованных подозрений чтобы избавиться от непонятного фигуранта. Одним словом, гаубичным дивизионом больше не командовать.

«Интересно, — подумал Никольский, — кто слил в СМЕРШ информацию о нем? На Шауфенбаха не похоже, хотя с марсианами ни в чем нельзя быть уверенным. Вероятнее — Шейдеман. Судя по обстоятельствам их первой встречи, второй нечеловек менее разборчив в средствах. В любом случае сидящий напротив холеный генерал представляет гораздо большую опасность, чем нелюди и любые другие враги, вместе взятые. Поэтому ни выбора, ни добровольности нет».

— Как я понимаю, здесь присутствуют представители иностранных государств. Товарищ генерал-майор госбезопасности, ваше участие является гарантией, что задание — в интересах СССР. Конечно, согласен.

— Вот что, капитан, ты дурку-то не валяй. По возвращении, если все пройдет по плану, я сделаю, чтобы твои белогвардейские корни были забыты. Не то… сам понимаешь.

— Буду стараться, товарищ генерал-майор.

— Надеюсь, главный кадровый вопрос мы решили, — подытожил Шауфенбах. — Как договаривались, прошу предоставить нам помещение, где наши специалисты начнут подготовку агента.

— Эта дача подойдет?

— Конечно. Только попрошу убрать записывающие и прослушивающие устройства. Наша аппаратура выведет их из строя, так пусть, как у вас говорят, добро не пропадает.

Шейдеман кивнул головой, подтверждая слова конкурента-коллеги.

Пока вызванный офицер вынимал из стен микрофоны, марсиане для видимости сделали по глотку кофе. Наконец Абакумов попрощался и убыл, охранники покинули здание, скучковавшись в караулке.

Шауфенбах достал небольшой продолговатый предмет, до запуска в действие напоминавший проектор, на котором демонстрировал заседание Временного правительства, и провел им в воздухе. Шейдеман повторил его действия, спрятал свое приспособление в карман, затем прокомментировал:

— Товарищи большевики растут над собой. Оставили по заметному микрофону в каждом помещении и неприметную слуховую трубу в подвал.

— Вы ее заглушили?

— Нет, ввел улучшение. Товарищи круглые сутки будут слушать Библию.