Он опять притих, застыл, как изваяние, и весь вытянулся. Я положил руку на эфес. Пес глухо гавкнул – Мол, тихо ты.. и скользнул в катакомбы. У меня, оставшегося одного, засосало под ложечкой.

Черный вернулся неслышно, и сразу стал меня торопить, всем телом демонстрируя, как нужно спешить.

– Да… Такой собаки еще ни у кого не было. Ты – единственный, в своем роде. Если бы еще и говорить умел. Что ж, будь, по-твоему!

И мы опять побежали. Бежали, прыгали, скакали. А потом, когда я едва не сорвался с почти отвесной стены, и в сердцах не послал своего проводника куда подальше, тот торжествующе взлаял и скрылся среди развалин. Но уже через минуту он вернулся, и протянул мне одну из передних лап.

– Порезался? Вовремя…

Он не порезался. По мохнатой шерсти, тяжелыми и скользкими каплями, стекало что-то, очень знакомое…

– Мазут! Нефть? О, черт… Но где? И зачем мы сюда неслись?

Пес отбежал и призывно оглянулся – я поспешил за ним. Несколько узких проходов, в одном месте ползком – иначе, протиснуться было нельзя, еще какие-то преграды – и мы встали у большого скопления руин. Впечатление было такое, что со здания, сорвали и положили наземь крышу, а стены, большими кусками, валялись поблизости. Щенок поднырнул под один ее край и залаял. Я наклонился к отверстию.

Под крышей сохранился громадный, продолговатый зал, высотой около пяти метров. Голова сразу закружилась от стойкого и тяжелого запаха – в одном его углу, овальным озером, расплылась нефть. Почти по всему полу этого своеобразного резервуара, протянулась трещина, и большая часть топлива утекла в нее. Но, кое-что, осталось. Озеро перекрывало доступ к выходу на другую сторону зала. Щенок стоял у самой кромки, поджидая меня. Я, прикрывая лицо ладонью, приблизился. За щенком тянулась узкая полоска, не видная из-за сумрака – по ней можно было пройти, почти не замочив ног, и выбраться из зала наверх. Любой, кто решил бы последовать за нами, вынужден был придерживаться такого же маршрута – шаг в сторону означал падение в топкую, маслянистую жидкость. Но не это главное – достаточно бросить факел… А мы, успев добежать до края, оказались бы на безопасном расстоянии раньше, чем последующий взрыв разметал все в округе, вместе с нашими преследователями!

– Ну, знаешь.. только и прохрипел я Нет, ты на самом деле, не простой пес. Пора бы тебе и имя дать, более солидное!

Но подумать об этом я не успел – щенок навострил уши и метнулся по полоске, на ту сторону. Мне ничего не оставалось, как последовать его примеру. Ноги разъезжались – все оказалось пропитанным насквозь, и я едва удерживался, чтобы не соскользнуть с тропинки в сторону. Щенку это удавалось куда лучше, чем мне, и он с недоумением оглядывался в мою сторону, не понимая, почему такой большой и сильный хозяин, так медленно и осторожно переступает по невидимым холмикам. Наверху что-то ухнуло, скрипнуло, дохнуло пылью и знакомым гулом – я замер и поднял голову вверх. По своду, словно паутинная сеть, расползлись трещины. Сквозь некоторые из них сыпался песок и пепел… Я затаил дыхание – все могло обрушиться, просто от шума… Пес уже подбирался к краю этой лужи, когда я заметил, как над ним, отрываясь от основной массы, сползает по перекрытию целый пласт…

– Назад! Ко мне!

Он вывернулся и отпрыгнул, почти по брюхо попав в нефть. Пласт отвалившегося бетона, рассек воздух, и упал на то место, где он мог оказаться, если бы не отступил. Во все стороны полетели брызги. Гул падения вызвал эхо, и оно несколько раз отразилось от свода, вызвав новую волну сотрясений.

– Скорее!

Я пересек озеро и подхватил щенка за загривок. Еще один такой кусок – и весь этот свод упадет вниз! До выхода оставалось несколько шагов, как в проломе мелькнуло несколько темных теней.

Пес рванулся в одну, другую сторону, и взвыл. И сразу, едва он умолк, мы услышали ответ! Яростный, жуткий, усиленный эхом, рев пронесся под потолком. В нем смешалось рычание и визг, скрежетание зубов и нескрываемая ненависть – что-то очень страшное неслось нам навстречу!

– Назад! На тропу!

Я пропустил пса и столкнул в озеро бревно, по которому мы шли – теперь, чтобы пересечь нефть, преследователям придется или плыть в ней, или сооружать переправу. Но вряд ли звери это умеют – а то, что это не могут быть люди, я был уверен!

Я рванулся обратно. Страх ли подгонял меня, или надежда – но теперь, я пересек озеро значительно быстрее, чем в первый раз. По своду словно прошлась дробь – сверху, на крыше, кто-то пронесся, перекрывая нам выход в обоих направлениях. Вместо того чтобы оставить преследователей позади себя, мы угодили в ловушку!

– Вот зараза.. проскрежетал я…