Ее движения были неловкими и неуклюжими. А учитывая слабость и искалеченную руку, живот Ханны мешал не меньше. Сбор занял в пять раз больше времени, чем следовало бы. Она двигалась медленно. А это означало, что ее может поймать кто-то более быстрый.

Ханна облегчилась, спрятавшись за бревном — как будто дорога полна людей, а затем взвалила на плечи свой рюкзак. Тут же застонав, когда встала, и потерев ноющую поясницу.

Проверила компас, чтобы убедиться, что все еще движется на юг, и сунула его обратно в карман пальто. Используя бревно для равновесия, она ухитрилась снова встать на лыжи, обернула ремень оставшейся лыжной палки вокруг правой руки и двинулась в путь.

Сегодня все давалось в десять раз сложнее. Ханна чувствовала боль и усталость. Снег был глубоким и рыхлым, и вместо того, чтобы скользить по поверхности, ее лыжи проваливались на несколько дюймов, то и дело скрещиваясь или застревая. Каждый размеренный шаг получался неровным и требовал больше энергии, чем она могла дать.

— Ну же, — в отчаянии прошептала себе Ханна. — Не сдавайся.

Часы тянулись невероятно медленно. Снег продолжал падать, так что постоянно приходилось отряхивать его с капюшона и протирать солнцезащитные очки. Она выпила воду из фляжки и зип-пакетов и съела последние орешки и батончик мюсли.

Несколько раз пришлось остановиться и пописать, давление на мочевой пузырь ужасно раздражало. Ханна все больше и больше уставала. Тело болело. Она несколько раз падала. Ханна чувствовала себя пойманной в ловушку незнакомого тела.

Ей казалось, что прошла много миль, но она не обманывалась. По такому рыхлому снегу она тратила в два раза больше времени на тот же путь, в лучшем случае.

Ближе к вечеру налетела еще одна снежная буря, свирепая, тяжелая и неожиданная. Ханне стоило следить за изменением погоды и установить свое убежище задолго до того, как начался снегопад. Но она так устала, что едва могла оторвать взгляд от земли в нескольких футах перед собой.

Очередная ошибка.

Искать еще одно упавшее бревно поздно. Ханна отцепила лыжи и, спотыкаясь, сошла с дороги, пробираясь по колено в снегу и избегая более глубоких сугробов.

Как только дорога скрылась из виду, она отряхнулась от снега и огляделась в поисках снежного колодца — пространства с гораздо меньшим количеством снега вокруг стволов хвойных деревьев, под вечнозеленым навесом. Снег скапливался на ветвях деревьев, а не под ними, создавая брешь естественным путем.

Ханна нашла такой колодец под огромной елью с толстыми, тяжелыми ветвями. Затем укрепила снегом стороны воронки, чтобы создать образные стены, защищающие от ветра.

Еловые ветви не лучший выбор для изоляции из-за колючих игл. Рядом росла ель с более мягкими ветвями. Ханна ухитрилась нарубить топором несколько тонких веток и притащила их в свое убежище.

Разложив брезент и спальный мешок, она зарылась в него, слишком измученная, чтобы думать или что-то чувствовать. Ей снились чудовища, заключенные в лед и снег, замерзшие голубоглазые демоны, выдыхающие белый пар, оружием которых служили сосульки, пронзающие сердце и истекающие ледяной черной водой.