– Плюс, или минус? – осторожно спрашивает Буратина.

– Ясен перец плюс!

– Что-то я не уверен. Тебе может и плюс, а Уксусу точно в минус. – говорю я.

– Идите наХ…– окончательно обижается Геракл и начинает отчаянно стегать сам себя. Я смотрю на его блестящие от пота мускулистые руки, которые ловко машут вениками и думаю: вот бы мне столько здоровья. В этом беспробудно бухающем человеке заложен огромный потенциал, и мы ещё не все его возможности знаем.

Мы млеем, сидя на верхнем полке в шикарной отделанной лиственницей парилке. Печка весело гудит, бросая на пол танцующие красные блики из-за жаропрочного стекла. За дверью огромный бассейн с голубой водичкой и полуобнажённой соблазнительной русалкой, которая выложена на дне кафелем. По соседству с бассейном огромный предбанник, в котором имеется всё, от стола до кожаного дивана с теликом. В предбаннике нас дожидается почтенный Михаил, который почему-то наотрез отказался от банных процедур. Я отношу это к очередному религиозному бзику, и вообще в этом Мише много странного. Светка осталась в банкетном зале вместе со Стервой. Наверное, сейчас они о чём-то сплетничают, что ещё могут делать две бабы? Думаю, что настала и наша пора посплетничать.

– Ну рассказывай! – я тычу локтём в потный бок сидящего рядом Буратину?

– Что рассказывать?

– Рассказывай, в чём подвох…

– Нет никакого подвоха! – Буратина пожимает плечами, будто не понимая, о чём я…

– Да ладно! Хочешь сказать, что эффектная молодая тёлка при бобле и огромном доме с прислугой, которой нет ещё и тридцати, просто так пригласила тебя в свои шикарные хоромы?

– Так и есть…

– Слушай, Серёга, давай ты будешь чесать кому-нибудь другому. Я уже вдоволь наелся твоих баек. – Я звонко хлопаю ладошкой по огромной скользкой спине. – Ты меня конечно извини, но ты уже не на столько шикарен, чтобы молодая тёлка приглашала тебя к себе просто за красивые глазки. Думаю, что в этом Шарово найдётся хотя бы один человек, который покрасивее и помоложе. А кроме своей некогда шикарной, но несколько подвяленной с годами внешности тебе и предложить то нечего…

– А вот это уже грубовато! – Буратина поджимает нижнюю губу, как обиженный ребёнок. – Вообще то, я в этом деле профессионал и когда-то им на жизнь зарабатывал.

– Так я про то и говорю…ты же и тогда своим богатым покровительницам что-то втирал. Просто скажи, что на этот раз. Просто скажи! – Повторяю я с нажимом.

– Да ничего, ей богу…– Буратина молитвенно складывает ладони на груди, но в его глазах я уже узрел так знакомых мне чёртиков.

– Вова, ну-ка кинь сюда веник! – кричу я Гераклу. – И спустись вниз, кинь в топку пару ковшиков.

Довольный Геракл отдаёт мне веник и спускается с полка.

–Э-э ребята…это без меня! – Буратина пытается встать, но мои заботливые руки придерживают его за плечи.

– Стопэ, братан! Мы ещё не парились. Геракл давай!

Снизу раздаётся шипение и струя пара, расплющившись о стену, заползает по ней наверх. На голову начинает давить, словно потолок плавно опускается вниз. Поночка вскрикивает, и слетает с полка.