Решив таким образом проблему с Польшей, в 1687 году Россия начала самый решительный поход против Крыма с намерением покорить его под свою власть или совсем уничтожить. Для это была собрана многочисленная армия, какой еще ни разу в России не собирали, и над ней командующим был назначен любимец царевны Софьи Алексеевны, которая приняла в тот год правление государством из-за молодости братьев своих, боярин и князь Василий Голицын. В своем распоряжении он имел великороссийских войск 120 тысяч, и при нем в товарищах, но под его командованием, был гетман Самойлович с 60 тысячами малороссийских войск конных и пеших. Войска двинулись от своей границы одно за другим, но оба вместе и одною дорогой по татарской степи. Странные и неимоверные страхи перед татарами, укоренившиеся в россиянах со времен великих завоевателей Батыя и Мамая, заставляли их дрожать и держаться всем вместе, испытывая из-за этого страшные неудобства и нужду, так что и саму воду иногда считали за большую редкость и ценность, и те, что ею торговали, наживали бешеные деньги. В таком порядке в армии спокойно дошли до реки Конской, отделяющей земли Запорожской Сечи от крымских степей. За той рекой увидели они выжженную степь на необозримом просторе во все стороны. Надежда перейти ее пожарища и найти для скота пастбища, но и не меньшая досада от неудачи похода вынудили полководцев идти вперед. Но как бы они ни пытались преодолеть эту крайность и достичь своей цели, только приближали для войска и скота неминуемую гибель. Наконец, дойдя до того, что кони в коннице и скот в обозах провиантских почти все погибли, а запасы харчей и всего другого вынуждены были бросить и сжечь, приняли решение возвращаться к своим границам. К ним они еле добрели с большими потерями людей и скота от голода и жажды.

Неудачу того похода и все несчастья, которые случились в нем, свалили на гетмана Самойловича. Вина его напоминает басню, в который волк обвинял ягненка за то, что он мутил ему воду внизу той речки, с какой вверху ее он пил: «Как смеешь ты, наглец, нечистым рылом здесь чистое мутить питье мое с песком и с илом? За дерзость такову я голову с тебя сорву». Гетмана обвиняли, что он в интересах татар велел зажечь перед собой ту степь, по которой сам с войском своим шел и понес из-за этого больше всех убытков и потерь в лошадях, в запасах и экипажах. В другое время стали бы рассуждать, что такую широкую степь, по которой переходят великие конные армии, чтобы зажечь, надо иметь сотни людей, и надо было тех людей найти и доказать вину гетмана. Стали бы еще рассуждать и о том, что выгоднее всего поджечь степь самим татарам, а не надеяться им на кого-нибудь со стороны. Но на такие мелочи тогда не стали обращать внимания, а достаточно оказалось догадок, голословных доносов, подтвержденных крестным знаменем. Князь Голицын был тогда на вершине своей силы при дворе царевны: суд и милость, жизнь и смерть были в его руках. Поэтому двум сыновьям гетмана, полковнику стародубскому Семену и полковнику нежинскому Григорию, которых тайно схватили в корпусе, что стоял против белгородских татар, отрубили обоим головы в городе Путивле, а тела их закопали на кладбище кое-как без христианского обряда. Самого гетмана арестовали ночью в местечке Коломак в тамошней церкви во время всенощной, и младшего его сына Якова, который был с ним, без всякого допроса и оправдания отправили в Сибирь, и вскоре было объявлено об их смерти. Имущество гетмана и сыновей его полковников, как доказательство их вины, разграблено и разобрано по рукам, а недвижимость описана и отобрана в казну.

Донос на Самойловича – это месть давних его врагов и доносителей. Они появились с первых дней его гетманства, такие как бывший полковник Стародубский, протопоп нежинский и другие, которые за вранье и фальшь их были осуждены царем на смерть, а гетман их простил по-христиански.

Страшный суд над Самойловичем и такие слабые доказательство вины подвигнули втайне Генерального есаула Ивана Мазепу к поиску гетманства, которого он давно искал. Он, будучи с юных лет в доме Самойловича за учителя его детей, а потом любимцем и его фаворитом, которого гетман несколько раз посылал в Москву с казацким корпусом во время стрелецких бунтов, завел в Москве такое широкое знакомство с вельможами, что даже царевичи хорошо его знали и уважали за ученость и опыт. Поэтому вовсе не тяжело было ему завоевать доверие и у вельмож, особенно у самого могущественного между ними, князя Голицына. Доносителей на гетмана подобрать тоже было не тяжело, потому что при частых сменах гетманов и других урядников завелось в Малороссии столько сутяг, столько было охочих ухватить что-нибудь при смене, то есть ловить рыбу в мутной воде. И вот те доносители и были теми самыми мазепиными тварями, которых потом он наградил, отдав им в аренду различные откупные статьи и должности. Осталось только подобрать и приумножить голоса во время выборов гетмана. Но такому искуснику в подлых проделках, каким был Мазепа, сотворить такое вовсе не было проблемой.

Выборы гетмана начались 30 июня 1687 года в присутствии от царского двора представителей и назначенного Голицына. А поскольку, согласно военным и народным правилам, должны собраться на те выборы все урядники военные и земские и выбор делался, как правило, преимущественно из особ первых рангов по заслугам и богатству, то все присутствующие урядники, желая отдать дань уважения перед всеми генеральными старшинами, прежде всего обозному Лизогубу, как особе в Малороссии считавшейся всеми самой достойной, приходили к нему каждое утро поздороваться, т. е. с выражением уважения. Заметив это, Мазепа привел в движение все пружины, им изобретенные, чтобы склонить урядников на свою сторону, и в первую очередь одарил многими подарками секретаря московского Башмакова, заверив через него всю московскую делегацию о значительных суммах, им предназначенных за избрание его гетманом. А также подговорил их, чтобы они распространяли между урядниками слухи о неизменном желании Двора московского, чтобы именно его избрали гетманом, и что они и вся нация посредством такого любимца царского могут достичь себе значительного достатка. Эти слухи, украшенные обещаниями, немедленно подействовали на умы урядников, и с первого же утра после их распространения все они со своим пожеланием «Доброго утра!» уже ходили на квартиру Мазепы, а Лизогуба обходили стороной. Мазепа, закрепляя свою роль, обсыпал посетителей всякого рода лестью, обещаниями и частыми банкетами, и в день выборов 25 июля большинством голосов был избран гетманом. Тогда же, по заведенным формальностям, утвержден в этом звании. Мазепе оставалось исполнить свои обещания московской делегации, и он из казны малороссийской с помощью чиновников казны жертвовал им с лихвой.

Гетман Мазепа был природным литовским поляком. Считалось, что он убежал из Польши по неизвестным причинам. Хотя Вольтер в своей «Истории о Карле XII» писал, что «он был природы польской и воспитан иезуитами. Когда он служил при дворе короля польского Казимира, то за любовные интриги с женщинами его преследовал один знатный муж, который хотел его убить. Поэтому-то он и убежал из Польши на диком казацком коне, и конь занес его на родину, в селение казаков, которые приняли его за своего товарища». Но сначала он принят был в доме Самойловича, где учил его детей в течение семи лет, а потом прописался к малороссийским реестровым казакам Переяславского полка. Те казаки непрерывно воевали то с поляками, то с татарами и турками. Мазепа каждый раз отличался храбростью, и военными знаниями, и выучкой. За 17 лет своей службы, при помощи и гетмана Самойловича, он поднялся к уровню Генерального есаула.

Когда Мазепа вступил в гетманское правление, первым делом его было подготовиться к походу на Крым. Для этого в течение всего 1688 года несколько тысяч малороссийских лопатников под прикрытием большого числа казаков выстроили город Самара в гирле реки Самары, названный потом Богородичной крепостью, где был устроен большой склад, заполненный провиантом и всякими запасами. Татары, занятые предыдущим походом России на Крым и настоящими ее приготовлениями к новому походу, не могли отлучаться из Крыма и помогать туркам против Цесаря, и поэтому Цесарь, пользуясь действиями России, достиг больших успехов в войне против турок. Он 6 сентября 1688 года взял приступом у турок большой город Белгород, бывшую столицу сербскую над Дунаем, разбив сначала под тем городом турецкую армию. А когда сильный корпус правобережных казаков под командованием полковника Семена Палия замкнул Бессарабию и бил в ней татар под Очаковом, Аккерманом и Килиею и вывел оттуда очень много пленных русских с большой добычей, то результатом тех побед было овладение Цесарем Салоник и других рядом расположенных городов и подчинение в его протекцию Трансильванского княжества с князем его Михаилом Ракоци.

В начале 1689 года российская армия начала второй поход на Крым. Войска ее собрались в начале весны в новой Самарской крепости. Всего было 75 тысяч великороссийских и 50 тысяч малороссийских воинов. Главным начальником царевна назначила того же князя Голицына, а под ним гетмана Мазепу и бояр Долгорукова, Шереметьева, Шеина и Шепелева. Поход тот подготовили по планам и советам гетмана Мазепы, как досконального знатока военного дела, особенно против войск азиатских. Поход состоялся счастливо. Войска из Самары выступили в первых числах апреля и шли двумя путями, которые вели до Перекопской линии. Большая часть войск придерживалась реки Днепра по ее течению, а другая часть под командой гетмана Мазепы шла серединой крымских степей вдоль верховья рек Конской, Белозерки и других. Татары, которые нападали в разных местах на войска и палили степь или травили воду всякой мертвечиной, были всегда успешно отбиты и преследовались с большими для них потерями. Армия достигла Перекопской линии 20 мая в полном порядке и без какой-либо большой нужды. Перекопскую крепость, которую по-татарски называли Ор, окружили со всех сторон российскими шанцами для подготовки к генеральному на нее наступлению. Но хан крымский через посланцев своих предложил мир, а за предотвращение грабежа и разрушение города поднес Голицыну выкуп, или военную контрибуцию, которая состояла из бурдюка червонцев, между которыми половина оказалась фальшивыми. И на том кампания закончилась. Малороссийские войска явно были недовольны гетманом, что поход такой трудный и затратный так закончен, без всякой корысти, и что не допустили их взять город приступом и разрушить его за уничтоженные татарами их села. Князь Голицын, побаиваясь тех войск, забрал от них гетмана и назначил его послом, отправив его тайно со многими полковниками и старшинами под своей охраной в Москву. Когда гетман прибыл в Москву, его приняли цари и царевна с уважением и знаками великой милости, и прожил он в Москве более 2 месяцев в полной приятности и уважении. А только как отъезжал, то был поражен тем, что случилось с его защитником и покровителем князем Голицыным, когда, после возвращения с армией, был раскрыт совместный его с царевной Софьей Алексеевной заговор по умерщвлению царя Петра Алексеевича. Он был лишен всех титулов, недвижимости и сослан на пожизненное поселение в Сибирь, а царевну заточили в монастырь. Многие бояре были приговорены к смертной казни. Так случилось первое действие божьего провидения, что, возможно, мстило за кровь невинно пролитую многих Самойловичей. Остается надеяться, что случится оно и для Мазепы, ведь верно говорят, что конец делу венец. Царь Петр Алексеевич с того времени принял на себя управление государством российским по согласию брата своего Ивана Алексеевича, который отрекся от царского престола из-за своего слабого здоровья.

Вернувшись из Москвы, гетман Мазепа прежде всего побеспокоился о своей безопасности. И чтобы неудовольствие войска, выявленное под Перекопом, не расширилось и не породило месть за загубленного Самойловича, которого многие жалели и явно были возмущены, а некоторые из доносителей уже оказались мертвыми, Мазепа образовал собственную гвардию безопасности, состоящую из трех полков пехоты сердюков, батальона желдаков и полка конных компанейцев, названных «компанией надворной хоругви». Все те войска набрал из добровольцев, а особенно из правобережцев и всякой другой нечисти и содержал их на свои средства в городе Батурине и в прилегающих селах, которые окружали его резиденцию. Они были для Мазепы его ангелами-хранителями и духами, которые делали все по воле гетмана, и горе человеку, попавшему в их руки. Урядники дрожали от страха, увидев у себя в доме кого-нибудь из этих гвардейцев, за ними присланных, а простым народом они забавлялись, как мячом, что вызывало ненависть у народа, а войска еле их терпели.

В 1690 году впервые на Малороссию налетела саранча и уничтожила всю растительность и хлебные посевы. Она прилетела из закубанских и черкесских степей, от Персии, сильными восточными ветрами была перенесена через крымские степи и осела в восточной и южной Малороссии, а оттуда распространилась на всю Малороссию. Несмотря на большой урон, который нанесла саранча и чрезвычайную нехватку людям хлеба, войска малороссийские и в том году предпринимали военные действия. Многочисленный их корпус под командованием Генерального есаула Ломиковского держал в блокаде в течение двух лет Очаков и Буджак. Татарские города и их форшаты (предместья) с окружающими селами он ограбил и сжег. При этом освобождено огромное число пленных христиан, которых захватили татары в разное время в Валахии, Венгрии, Польше и России. Пленено множество самих татар, взято немало скота и коней. Вся добыча, захваченная в татарских селениях, составила большие суммы, которые были распределены частично на войска, а частично гетману и в национальную казну.

Второй корпус казацкий под командованием полковников, которые менялись через каждые три месяца, стоял под крепостью Самарской и посылал ватаги свои к реке Конской, чтоб следить за крымскими татарами и удерживать их от наскоков у границы и от оказания помощи Бессарабской орде, когда туда наведывался Ломиковский.

Правобережные казаки под командованием полковника винницкого Самуся играли ту же роль, что и корпус Ломиковского с татарами, но только в другой части Бессарабии за рекой Днестр. Напав на татар возле городов Аккерман и Килии, сожгли их жилища, забрали скот, лошадей и взяли в плен несколько тысяч татар. При этом освободили много пленных христиан и разослали их по своим землям – в Венгрию, Польшу и Россию. Наградою Самусю было назначение его Мазепой Наказным гетманом. Король Собиевский, выражая благодарность Самусю за освобождение польских пленных, прислал ему клейноды Польного (Наказного) гетмана со многими подарками.

Важно знать, что правобережные казаки и тамошние полки всегда пребывали под высшим командованием Гетмана малороссийского, но, будучи признаны таковыми последним польско-российским мирным трактатом, имели, однако, отдельных польных, или наказных гетманов, зависящих от Гетмана малороссийского, исключая тех, которые во время смуты были поставлены незаконным образом то Польшей, то другими политическими силами. И те казаки долго удерживали свою свободу, пришедшую из давних времен, чтобы воевать за нее с иностранными государствами, в том числе и за предложенные денежные суммы другими государствами или за какие-то национальные выгоды. Именно поэтому они воевали с королем Собиевским за Цесаря немецкого против турок и татар, а с турками и татарами против Польши. И эту свободу видно в самом устройстве Малороссии и во всем ее войске еще со времен Гетмана Вишневецкого, когда воевали они за русского царя против турок и татар под Астраханью, и при гетмане Богдане Хмельницком, когда он, уже будучи под защитой России, посылал сильный корпус против Цесаря и поляков в помощь королю шведскому.

Продуктом той свободы на Правобережье стал великий воин Семен Палий. Он родился в городе Борзне, женился в городе Фастове. Сначала был полковником охочекомонных, а потом стал, при помощи гетмана Мазепы, полковником фастовских реестровых казаков. Однако кроме того полка держал он при себе и охочекомонных конных казаков на свои средства или за счет военной добычи. Воевал он с ними постоянно за всех, кто бы его ни позвал, как на молотьбу. Таким образом воевал он вместе с королем польским Собиевским за немецкого Цесаря против турок, воевал он вместе с турками против короля Собиевского. Он вел непрерывные войны со всеми татарами за захват пленных с христианских государств, которых он отбивал и возвращал домой, и за это был одарен государями тех держав почестями и подарками. Да и с самих татар несколько раз собирал большие контрибуции, особенно когда забрал в плен самого их хана Османа-Гирея и нескольких ханских калгов (титул в иерархии Крымского ханства). Для такого случая они не жалели даже остатков сокровищ своего предка Чингисхана, потому что сокровища Батыя, награбленные в России, у них вычерпал запорожский Кошевой атаман Сирко, которому Палий во многом следовал. И жил он себе как князь-хозяин, в полной славе и достатке, признавая, однако, за наивысшего начальника над собой гетмана Малороссии и исполняя все его указания относительно военной службы и внутреннего распорядка. Но зависть человеческая, обычная спутница счастливцев, не преминула гнать и Палия с той стороны, с какой он не ожидал. Польские вельможи, которые всегда расшатывали королевскую власть, злясь на Палия за его партнерство с королем, опасное для их могущества, схватили тайно Палия, который ехал в Киеве на молитву и привезли его в Магдебургскую крепость на пожизненное заключение, где просидел он в неволе более года. Его казаки, которые были всегда ему благодарны за свое благополучие и саму жизнь, захватили многих знатных поляков в плен, чтобы путем обмена освободить Палия. Но успеха не достигли, поскольку на жалобу польского правительства гетман и царь приказали всех пленных освободить. После такой неудачи казаки прибегли к хитрости. Поскольку через всю Польшу и часть Германии непрерывно выходят из Малороссии купеческие караваны большими обозами с пшеном, шерстью, шкурами и другими продуктами, то они снарядили большой обоз с возами, запряженными волами, положив туда кое-что из продуктов, сами стали фурманами, а внутри возов спрятали до 300 вооруженных казаков. Подойдя к Магдебургу, они попросились заночевать с обозом в городе, а волов отогнали на пастбище за городом. Когда стемнело и в городе все успокоилось, казаки вышли из возов, пробрались потихоньку в крепость, где был заключен Палий, о котором они заранее разведали, осторожно схватили сторожей, а потом освободили Палия и взяли с собой, а вместе с ним вывезли и четыре легких пушки. В городе оставили пустые возы с чучелами людей, которые как будто бы спят возле возов. Собравшись, они шли всю ночь и часть дня, пока городское начальство не обнаружило освобождение Палия. Однако погоня за ними была недолгой и безуспешной. А казаки, проходя Польшу, ограбили многих вельмож, которые принимали участие в заключении Палия, компенсировав свои затраты с лихвой. Польские вельможи начали мстить Палию и искать его. Они уговорили Коронного гетмана польского против воли королевской направить на него корпус войск иностранных и немецкую пехоту с артиллерией. Палий, узнав о том заранее, разместил свои войска в лесах и садах за городом Фастов, и как только корпус польский приблизился к городу с намерением напасть на него, то Палий, ударив неожиданно с двух сторон по врагу, разбил его и рассеял. Обозы и всю артиллерию взял себе как добычу. Поляки, не удовлетворившись первой попыткой, собрали еще корпус войск, еще многочисленней, с волонтерами из знатной шляхты и своего панства и направили его на Палия под командованием венгерского полковника Рустича. Палий, узнав о превосходящем противнике, пригласил к себе в помощь без ведома Наказного гетмана Самуся правобережных полковников Абазу, Искру и других с их полками. Опередив поляков, напал на них под городом Бердичев на рассвете, разбил их полностью, так что мало кто остался в живых, убежав в Майжелевский замок со своим командиром Рустичем. Рустич же, спустившись по веревке замка, убежал, сообщив полякам о своем поражении, оставив недобитые свои войска на милость казаков вместе с обозами и запасами.

Гетман Мазепа, несмотря на своеволие поляков, не без причины считал со своей стороны, что правобережные события являются оскорбительными для обоих мирных трактатов, польского и русского; возможно, что и Дворы тоже так считали. Однако, зная притом неуступчивый дух Палия и его страшный характер, Мазепа переложил всю вину на Наказного гетмана Самуся, как на главного той территории начальника, и поэтому призвал его к ответу. Самусь прибыл к гетману, подтвердил присягой свою невиновность и сложил с себя обязанности Наказного гетмана. Клейноды на это звание он тоже вернул Мазепе, а сам попросился быть богуславским полковником, и в этом звании он был утвержден. Палия через какое-то время пригласил к себе Мазепа как будто бы для военных распоряжений, немедленно арестовал и осудил на вечное поселение в Сибирь, а имущество, которое состоялось из больших сумм денег и недвижимости, конфисковал в пользу военной казны и, безусловно, не без своего интереса. Палий пробыл 15 лет в неволе и был освобожден царем Петром Алексеевичем перед Полтавской битвой со шведами, где тот проявил чудеса храбрости и отваги и, в конце концов, был убит пушечным ядром.

Крымский хан Ислам Гирей, зная о недовольстве многих малороссийских урядников, и даже во́йска, своим гетманом за чрезмерные его строгости и жадность и зная о таком же недовольстве великорусских бояр своим царем, который внедрял в управление свое и войском всякие нововведения, попробовал поднять в Малороссии бунт, как обычно, по турецким планам. И для этого пригласил к себе тайно в Крым военного канцеляриста, любимца Мазепы, близкого родственника важного урядника в Правобережье Искры, Петрика, который прибыл сначала в Запорожскую Сечь под видом посланца гетмана и перебрался оттуда в Крым. Хан, узнав от него о дальнейших тайных планах гетмана и о состоянии государства Российского, заверил его, что вопрос о выступлении против гетмана решен. В 1692 году, зимой, хан направил Петрика со значительным корпусом татар вовнутрь Малороссии к городу Переяславу, чтобы там провозгласить его гетманом и соединиться с войсками Палия, недовольными Мазепой. Корпус тот удачно перешел безлюдную правобережную степь до Чигрин-Дибровы, а оттуда перебрался к Золотоноше и Домонтову, подойдя к Переяславу. Но, узнав, что Генеральный есаул Гамалия с сильным казацким корпусом преследует его от Полтавы и заходит ему в тыл, бросился со всех сил бежать предыдущей дорогой, захватив в плен всех людей, что по дороге ему встречались. Гамалия, преследуя татар, отобрал у них пленных, разбросанных по дороге, но самих догнать и разбить не смог.

В 1693 году и последующие за ним три года Петрик с крымскими и белгородскими татарами под командою сына хана Нуради Султана бродил возле границы Малороссии и нападал на селения Полтавского, Миргородского и Переяславского полков. При этом провозглашал в них себя гетманом, будто бы султаном турецким назначенным, в преемственность после Юрия Хмельницкого и Дорошенко, и провозглашал при этом, что и гетман Мазепа тайно сам согласен, ибо он является его внебрачным сыном и единственным наследником. Ну а то, что народ Малороссии о таких наследниках, как и о преемственности и протекции турецкой, и слушать не хотел, то везде, где Петрик появлялся, он принимал в штыки, обороняясь всеми силами. Петрик, злобясь на народ, уничтожал и сжигал его селения, а людей забирал в плен. Отбивая распространяемый против гетмана такой унизительной и глупый поклеп, Мазепа пообещал тому, кто достанет Петрика живого или мертвого, 1000 талеров и подтверждал это письмами, которые выставлялись в пограничных селеньях. А для расправы над ним и татарами выслал три сильных корпуса казацких: один под командой полковников Киевского Коровки и Переяславского Иван Мировича; другой под командованием полковника Черниговского Якова Лизогуба; а третий под командою полковников Гадяцкого Михаила Боруховича и Миргородского Данила Апостола. Те корпуса били татар везде, где только могли их достичь. Полковники Коровка и Мирович, преследуя их от Домонтова аж до Очакова, разрушили всю тамошнюю округу, подвергая огню и мечу все что встречалось. А когда на оборону Очакова вышли из города несколько тысяч турок, разбили их наголову, а три тысячи янычар с двумя знаменами забрали в плен и захватили при них 7 пушек. Полковник Лизогуб, преследуя татар до их Буджацких селений, опустошил округу огнем и мечом и много освободил там русских пленных, забрав в плен и самих татар с многочисленными табунами лошадей и скота, другими татарскими пожитками. А полковники Борухович и Апостол разбили татар под местечком Сокилко, загнали их тысячи в гирло реки Ворскла. Все их вьюки с запасами и всех русских пленных отобрали у них, считая, однако, за большую потерю охочекомонного старшину Якима Вечерку, который был убит татарами.

Вечерка ранее служил в охочекомонном полку Палия, имел при себе большую ватагу добровольцев и самих отъявленных сорвиголов, которые жили за счет добычи. Обычным делом для того Вечерки было служить при всех тех корпусах Малороссии, которые находились в боевых действиях против неприятелей, и действовал он с ватагой своей против татар с удивительным мужеством и храбростью. Вот и на этот раз, прельщенный обещанными гетманом талерами, Вечерка бросился в середину татар в поисках Петрика, но был схвачен татарами так, что другие казаки помочь ему не могли. Убит он был татарами варварским способом, тело его было изуродовано во многих местах по-варварски. Но и Петрик погиб от удара, вероятно, Вечерки. Труп его был обнаружен между татарскими, пробитый насквозь пикой. Повесили его потом на крюк под местечком Кишенькою с надписью: «Бунтовщик и предатель».

В 1694 году, во время похода татарских войск из Крыма и Бессарабии к цесарским границам, гетман Мазепа, прикрывая всеми своими войсками границы Малороссии от их нападения, удерживал часть ее от гирла реки Самары до реки Днестр и сам стоял табором над гирлом реки Синюх, где построил земляной ретраншемент по планам Генерального писаря Орлика, который был обучен инженерному делу, из-за чего его Орликом и называли. Когда татары отошли в Валахию, гетман повелел запорожским казакам напасть на Перекопскую линию и тамошнюю крепость и сделать вид, что они нападают на Крым, чтобы этой диверсией оттянуть татар от Венгрии. Для этого отправил в помощь запорожцам пять полков охочекомонных под командованием их полковников Федорины и Кожуховского. Те войска целое лето, штурмуя линию, взяли на ней три каланчи, или, по-другому, круглые батареи, построенные на мелководьях Гнилого моря, называемого Сивашом, забрали в плен 60 турок и несколько сот их убили, отобрали 8 пушек и 5 знамен. Из главной ставки гетмана отправлены в Очаково и Буджак полковники Борухович и Коровка, которые захватили несколько сотен турок и татар и несколько тысяч их скота и коней, и в итоге достигли того, что татары из Венгрии начали возвращаться на защиту своих семей. А гетман выслал всех пленных с их знаменами и пушками в Москву в сопровождении полковников Мировича и Боруховича, которые получили от царя богатые подарки, а гетману благодарственные отзывы.

В 1695 году царь Петр Алексеевич со своей армией начал свой первый поход на завоевание города Азова, и этот город взял в осаду по всем военным правилам, а гетмана Мазепу с малороссийскими войсками и боярина Бориса Шереметьева с корпусом великороссийских войск отправил вниз реки Днепр для осады тамошних татарских и турецких городов и беспокойства татар, чтобы они не могли помочь Азову.