«Я встретил Большую Любовь»

Пережив три развода, Мишель решил обратиться к психотерапевту, чтобы лучше разобраться в причинах своих неудач. Как только он вошел в дверь моего кабинета, я сразу прочла на его лице, что с ним происходит. Его слова лишь подтвердили мою догадку: «Наконец-то я встретил хорошего человека! Больше никакой лжи, никаких измен! Она — другая… С ней у меня не будет неприятных сюрпризов. Я люблю ее, она — меня. Я знаю, чувствую: наконец-то я встретил Большую Любовь».

При этом Мишель познакомился с Марион за две недели до визита ко мне, во время ужина с общими друзьями. С тех пор они виделись только четыре раза!

Итак, любовные отношения строятся на заблуждениях, характеризующихся особым восприятием другого и не соответствующих (или лишь частично соответствующих) реальности. Эти иллюзии поддерживаются жизненно необходимым нам состоянием блаженства, порождаемого любовью.

Мы питаем иллюзии по поводу любовного слияния, веры в абсолютную любовь, признания партнером нашей истинной личности, а также по поводу эмоциональной безопасности, которую он нам должен дать. Все эти заблуждения обусловлены нашей жизненной необходимостью в эмоциональном единении с нашим любимым человеком.

«Я нашел родственную душу»

Прошло шесть недель, а Мишель все еще витает в облаках: «Она понимает меня без слов. Она интуитивно чувствует то же, что и я, предупреждает все мои желания… Она — мое второе я».

Заблуждение по поводу слияния — это чистейшая фантазия об обретении второй половинки, которой нам до сих пор не хватало и которая дает нам ощущение долгожданной целостности и полноты. Но иллюзия слияния в единую личность отрицает индивидуальность каждого из членов пары. Влюбленный почти не думает о том, что у другого есть своя история, начавшаяся задолго до их встречи. Он с трудом признает, что его партнер — такая же личность, со своими эмоциональными потребностями, которые могут быть совершенно другими, со своими интересами (семья, друзья, работа, досуг), которые не всегда могут быть полностью разделены с ним. Очевидно, что настоящая любовь не может строиться на стирании индивидуальности личности. Поэтому мысли о слиянии — это чистой воды заблуждение.

«Мы как будто всегда знали друг друга!»

Мишель с восторгом объясняет мне, почему он считает, что наконец-то встретил своего человека: «Это невероятно, вы только представьте: мы жили в одном районе, учились, с разницей в несколько лет, в одном лицее, а еще ее мать работала в той же компании, что и мой отец. Чем больше я об этом думаю, тем больше уверен, что мы с ней пересекались и раньше, просто не были готовы к встрече. В то время каждый из нас жил в своем браке. Но сегодня судьба распорядилась иначе!»

Иллюзия абсолютной любви также является частью заблуждений, характерных для зарождающейся влюбленности. Наивная убежденность, что вы были предназначены друг другу, рождены друг для друга, возникает из потребности в постоянных отношениях: «Наш союз — проявление высшей воли, именно она свела нас вместе. Поэтому никто и ничто, никакая человеческая воля не сможет нас разлучить». Эта убежденность усиливается, когда мы видим восхищенный взгляд другого, направленный на нас. И, пребывая в плену собственных иллюзий, мы полагаем, что, раз мы так идеально подходим друг другу, значит, нам было суждено встретиться. Доказательство? Нам кажется, будто мы знали партнера всегда, носили его образ в глубине души и что нужно было просто дождаться момента, чтобы родственная душа заняла свое место в нашем сердце. Это также заблуждение, которое мы можем назвать любовной иллюзией. На самом деле, испытываемое нами ощущение близости и родства с партнером никак не связано с провидением. Более правдоподобная причина этого ощущения связана с тем, что мы находим в другом человеке черты характера, напоминающие нам наших родителей. И эти вновь обретенные знакомые черты вселяют в нас чувство уверенности. Так, мы убеждены, что партнер воспринимает и ценит нас именно такими, какие мы есть.

«Партнер знает, что я прекрасный человек»

«Он/она узнал/а меня. Ему/ей удалось отыскать во мне самое настоящее, самое подлинное — то, что отличает меня от других. Он/она заметил/а мою добрую суть, мои лучшие качества. Его/ее внимание доказывает, что мои добродетели перевешивают мои недостатки и что я — прекрасный человек, заслуживающий безусловной любви». Все это заставляет нас надеяться, что тот, кого мы любим, дарит нам свою эксклюзивную любовь: «Он/а любит именно меня, и никого другого!»

Итальянский социолог Франческо Альберони справедливо замечает в своей книге «Любовный шок»: «Никто не станет влюбляться, если он удовлетворен тем, что он имеет, и тем, кто он есть». Действительно, состояние любви — это настоящий вектор самоуважения: «Я всегда знал, что в глубине меня сокрыты качества, которые ждали момента, чтобы проявиться. И вот он/а их заметил/а. Узнал/а, какой я на самом деле. Он/а постоянно показывает мне, насколько я — хорош/а, достоен/достойна любви и обожания».

Но если процесс самооценки в любовных отношениях в общем-то не является иллюзией (ведь каждый из нас априори — прекрасный человек), тем не менее из него мы делаем вывод, далекий от реальности: другой всегда будет бесконечно и безусловно любить нас, дав нам то самое базовое чувство эмоциональной безопасности, к которому мы так стремимся. Поэтому, чтобы получить полное и окончательное удовлетворение от партнера, нам необходимы постоянные отношения! Таким образом, мы испытываем жизненно важную потребность оставаться в отношениях. Эта потребность приводит к поведению, свойственному любовному состоянию: мы даем обещания и клятвы, цель которых только одна — успокоить самих себя. Речь идет о пылких клятвах, которые побуждают нас думать, что мы всегда можем рассчитывать друг на друга и никогда не расстанемся. Мы даем друг другу обещание хранить верность в любых испытаниях. Но в конечном итоге все эти громкие заявления — лишь выражение минутного наслаждения, которое мы пытаемся сделать вечным. Они подпитываются ощущением всемогущества, которое мы испытываем здесь и сейчас.

Обещание любить друг друга вечно в зарождающихся отношениях — всего лишь невыполнимое желание. Оно больше выражает желание продлить радость момента, чем представляет собой осознанное решение взять на себя обязательства. Выражая это желание, мы думаем, что сможем его осуществить. Таким образом мы успокаиваем себя, пытаемся преодолеть страх — страх потерять это новое чувство счастья. Однако у этого сильнейшего желания постоянно находиться в состоянии влюбленности мало шансов на успех. Мы забываем, что любовные отношения имеют особенность эволюционировать, и на это есть как минимум две причины. Во-первых, меняется сам контекст взаимоотношений, и партнерам приходится подстраиваться под эти перемены. Влюбленные не живут изолированно, им приходится контактировать с внешним миром. Во-вторых, отношения — это взаимодействие двух человек, у каждого из которых есть собственные потребности (зачастую противоречивые, как, например, парадоксальная потребность в близости и автономии одновременно) и собственные границы возможностей (способность к самоотдаче, терпению, постоянству). Психическая деятельность одного, разумеется, будет подвержена влиянию другого, но всегда остается та ее часть, над которой другой не властен. К этой части мы и сами не всегда имеем доступ, поскольку речь идет о нашем подсознании.

Определяющим критерием выбора любимого человека является ожидание чувства удовлетворения, которое он может нам дать по двум пунктам: нарциссическое удовлетворение и удовлетворение нашей потребности в эмоциональной безопасности. Признание нашей ценности позволяет поднять нашу самооценку: «Влюбиться — значит открыть лучшее, что есть в нас»[8]. Доверие, внушаемое нам партнером, дает нам возможность (снова) испытать чувство безопасности, необходимое для нашего саморазвития. Нас привлекает и успокаивает наша похожесть с другим, особенно возможность делиться друг с другом ценностями и целями, и в то же время нас притягивает его отличие от нас, то, чего у нас нет, и прежде всего его способ удовлетворять свои базовые потребности (уверенность в себе, безопасность, самоуважение), а также то, как он восполняет то, чего ему не хватает.