– Конечно, – сказал Грегори, отрываясь от книги. – Это есть мой долг.

Затем он отложил в сторону книгу, взял бутылку водки, налил до половины в свой стакан и быстро его выпил, никого не дожидаясь.

Некоторое время в комнате стояла тишина.

– Однако, – сказала, наконец, Ольга. – Я молчу.

– По-моему, на наших глазах разворачивается некоторая метаморфоза, – не совсем уверенно сказал Левушка, – Мирный и в меру тихий ирландец мало-помалу превращается в ярого православного фундаменталиста… Зрелище не для слабонервных.

– Ничего себе, – Ру с уважением посмотрел на Грегори. – Оказывается, ты еще и алкоголик.

– Я есть чистокровный ирландец, – с гордостью сказал Грегори, не без изящества занюхивая водку рукавом, как научил его Ру. – Я должен идти в монастырь, чтобы молить… – Он задрал голову и показал пальцем в потолок.

– Молиться, – поправил Ру.

– Молиться, – повторил Грегори. – Я молиться за мой брат. Потому что это мой долг.

С уважением присвистнув, Давид поинтересовался судьбой брата, впрочем, уже догадываясь, каким будет ответ.

– Он умер, – сказала Анна.

– Вернее, застрелился, – добавила Ольга.

– Извини, – сказал Давид. – Мы не знали.

– Он мне рассказывал, – сказала Анна. – Несчастная любовь. И прямо в висок.

– Ах, вот оно что, – сказал Давид. – Ирландский Вертер.

– Да, – сказал Грегори, прикладывая вытянутый указательный палец к виску. Затем он полез в нагрудный карман и достал оттуда бумажник, из которого вынул фотографию брата.

Совсем еще мальчишка, белобрысый и худой, к тому же, похоже, даже не начавший еще как следует бриться. Слово «любовь» было рядом с этой фотографией, мягко говоря, не совсем уместно.

– Поэтому… мы должны молиться, пока Бог не исполнял наши просьбы, – сказал Грегори, неожиданно почти без акцента. Глаза его после выпитого стакана водки слегка фосфоресцировали и казались вполне безумными. Давид не удивился бы, если бы он пошел вдруг в соседнюю комнату и выпустил бы там себе в лоб пулю, мотивируя необходимость этого спасением брата.

– А вот это действительно похоже на Вертера, – сказал Ру. – Знаешь, как это называется?

Он наклонился в сторону Грегори и сказал: