– Ну? – послышался голос герцога, когда Эдуард подошел поближе – Вы ее уговорили?

Матушка Пенн тыльной стороной ладони пощупала королевский лоб. При этом Пэтти издала глухое рычание, и старушка поспешила отдернуть руку.

– Со мной все хорошо, – сказал король.

Нянюшка одарила его взглядом, ясно свидетельствовавшим: она все еще сердится на его ужасное легкомыслие, – и, шурша юбками, удалилась. Дверь за ней с шумом захлопнулась. Король же рухнул в мягкое красное кресло и протянул руку к тарелке с ежевикой.

– Государь, – начал было лорд Дадли, – вам необходимо быть осторожнее…

Пэтти потянулась своим длинным носом к ежевике и громко чихнула, отчего тарелка полетела на пол, а ягоды разлетелись во все стороны.

Эдуард смерил своего друга строгим взглядом, в то время как слуги бросились устранять беспорядок.

– Плохая собака, – сказал он.

Пэтти завиляла хвостом.

– Государь, вы не должны перенапрягаться, – повторил Дадли.

– Со мной все в порядке, – с нажимом произнес Эдуард. – Свежий воздух идет мне только на пользу. И кстати, Джейн выразила согласие на брак с вашим сыном. Вот только почему никто ей так и не сообщил ей о конском… обстоятельстве?

Дадли покачал головой так, словно это было совершенно неважно.

– Жизненный опыт подсказывает, что головы женщин не стоит обременять такими незначительными деталями.

«Что ж, пожалуй, и верно», – подумал Эдуард.

– Как бы там ни было, мне нужно поговорить с вашим сыном.

Губы Дадли исчезли в чаще бороды.

– С моим сыном Гиффордом? – уточнил он, словно надеясь, что по какой-то необъяснимой причине Эдуард вдруг возжелал видеть Стэна.

– Именно. Пошлите за ним немедленно.

– Боюсь, это невозможно, ваше величество. – Дадли красноречивым жестом указал на окно, за которым сиял яркий свет. До заката оставались еще долгие часы.

– Ах да. Понятно, – сказал Эдуард. – Что ж, тогда сразу после того как зайдет солнце.