Он постоянно так делал. То как бы невзначай касался, то подавал руку – галантно, для помощи, при свидетелях, так, что и не откажешь, не скажешь «извините, я как-нибудь сама». И еще мы постоянно теперь были вместе, вечно находились какие-то дела, которые требовали моего рядом с ним присутствия – но так ведь это у нас была свадьба. Нам ею и заниматься.

«Это, с его стороны, наверное, такая мелкая месть» – раздраженно думала я по пути в свою башню. – «Он делает так, чтобы меня позлить». Это была, конечно, очень удобная точка зрения, что и говорить, но, скорее всего, король просто не в состоянии был оторваться от созерцания своей прекрасной Амины, вот и устраивал все эти бесконечные отборы тканей и жемчугов.

– Ты уже отдохнула?

Не прошло и получаса, как он зашел прямо в мою комнату. И Марты, как назло, рядом не было, хотя, может это он ее и услал.

– Нет, не отдохнула, ваше величество. Может быть, вы выйдете?

Но король не выходил. Не выходил, но и приблизится не пытался, он сел далеко от меня и стал смотреть в окно.

– Ваше величество, мне действительно надо отдохнуть.

– Амина, прежде чем ты навсегда уйдешь, я хотел бы поговорить с тобой, – сказал король, поворачиваясь ко мне.

«Все. Вот сейчас он начнет рассказывать, как он меня любит» – С ужасом подумала я, – «И за что мне такое? Что мне делать? Оправдываться? Говорить, что я люблю Тамино? Так ведь от этого ему будет только хуже». Ситуация казалась мучительной и безвыходной… но король, представьте себе, заговорил о другом.

– Я все думаю о том, что ты сказала тогда, о том, что Тамино тебя не простит. Значит, он, тогда на пиру решил, что ты и в самом деле была моей наложницей. Но ведь мы оба с тобой знаем, что это не так.

– И что? – спросила я, внутренне сжимаясь.

Конечно, разговоры такого рода были, лучше чем любовные страдания, их я, пожалуй, сейчас и не перенесла бы. Но, все же, обсуждать свою личную жизнь с этим тираном – то еще удовольствие.

– Тогда кто он? Кто? Не я, не Тамино? Кто?

«Блиииииин» – могла бы сказать я, но он бы не понял. Что совсем ничего другого нельзя было спросить? Что нет темы важнее, чем та, кто лишил меня девственности?

– Вы его не знаете, – сказала я, – это было давно. Еще до встречи с вами.

– Но меня уверяли, что ты девственница, – сказал король.

– Я тут не причем. Все претензии к поставщику.

– Ладно, – сказал король поднимаясь, – в таком случае мне многое становиться ясным. Там была война, тебя взяли в плен, так что… – он улыбнулся, и мне снова стало не по себе. – Тебе не стоило меня так бояться.

– Извините, но я сейчас скажу прямо. Дело не в том, что я вас боюсь, дело в том, что я вас не люблю.

Улыбка сошла с лица короля.