– А прежняя владелица тела часто с ними была?

– Очевидно, да, – не смогла не скривиться, припомнив телесную реакцию на золотомордых. – Вайс болтал что-то про любимицу или типа того.

Угу, а еще про каждую ночь на протяжении двух месяцев.

– То есть Хитоми была любимицей Светил еще до обретения маны?

– Ты с какой целью интересуешься? – прищурилась я подозрительно.

– Всего лишь прикидываю, в какую ярость они пришли после твоего побега, – пожал широченными плечами Рэй.

– А кто бы не взбесился? – пробурчал оборотень.

– Да какая разница, – беспечно отмахнулась я. – У Светил этих еще баб полно. А мне домой надо.

– Домой-домой, заладила, – проворчал Рунт, подливая мне еще. Это когда я выхлестать успела? – Сама сказала, что у тебя там даже мужика нет. Чего рваться?

– Да при чем тут мужик?! – возмутилась без особого энтузиазма я. – Там мой мир, моя настоящая жизнь. Там я настоящая!

– А какая ты настоящая? – снова поймал мой взгляд Рунт. Поразительные у него глаза все же. Как там зовется этот желто-золотистый камень? Цитрин? А еще он смотрит… ну как будто ему не все равно. Коротко глянула в голубые лагуны Рэя. Смешное сравнение, но именно оно почему-то в хмельную голову лезет. И этот так же уставился. Я пьяна и могу плоховато соображать, но помню, что такое болтовня с парнем, просто чтобы говорить. Когда он как будто бы интересуется тобой, а на деле – отыгрывает обязательную программу до момента перехода в горизонтальную плоскость. Здесь и сейчас с этими мужчинами все не так. Потому и ответила вместо того, чтобы отшутиться, соскочить с темы.

– Я? Обычная. – Ладно, может, не совсем, скорее уж, очень старалась все время быть обычной. Без особого успеха, впрочем. Но ведь сейчас речь больше о внешности все же. – Не… такая, как эта Хитоми. На меня настоящую никакие Светила бы не позарились. – И умолчим, что и вы с Рэем тоже. Хотя ему-то как раз похрен на все, кроме маны, так что он мог бы. – И я настоящая никогда бы не отважилась… на вас… обоих. Не-а. Ни под каким зельем, ни просто так.

– Почему? Разве тебе с нами было плохо? – Оборотень положил ручищу на мой затылок и принялся перебирать пряди, чуть массируя кожу. Веки мигом отяжелели, температура внутри поползла вверх. Я не сопротивлялась этому. Наоборот, с готовностью поддалась. Повернула голову и легко, вскользь, поцеловала внутреннюю сторону его широкого запястья. Рунт рвано вдохнул. И мне так понравился этот звук.

– Э-э-эм… нет, – пробормотала, поворачиваясь к Рэю и нарываясь на его обжигающе голодный взгляд. – Плохо не было. Но это… – Бесконечно далеко от моих фантазий о единственном, любимом, традиционной семье, детях, когда придет время. – Против моих принципов.

– Твои принципы велят тебе отказываться от удовольствия? – спросил он, протянул руку и нежно обвел мои губы. Стало еще жарче и как-то совсем-совсем легко во всем теле, и я поцеловала его пальцы, благодаря за чувство парения-предвкушения. – Это дурацкие принципы, – хрипло буркнул дракон и, подавшись вперед, одарил кратким поцелуем-ожогом. Мгновенное, но такое мощное касание, что оставляет тебя нуждаться в продолжении.

– Смысл жизни не в одних сплошных удовольствиях! – Я едва могла вспомнить, о чем у нас тут речь, и сформулировать внятный ответ. Ну не хочу я сейчас говорить. Не хочу помнить, отчего загораться для двух мужчин – неправильно и порочно. Хочу еще целоваться. – И это неправильное удовольствие, если после ты ощущаешь стыд за него или душевный дискомфорт.

– Ты ощущаешь это сейчас? – перехватил инициативу Рунт, вынуждая меня склонить голову набок, давая побратиму возможность неторопливо погладить губами кожу на моей шее.

– Черт… нет. А-а-ах! – Две волшебные вещи случились сразу. Ладонь Рунта скользнула в мое чересчур свободное декольте, обхватывая уже и так занывшую грудь, а Рэй поднял подол, пробегаясь первым пристрелочным касанием пальцев по внутренней стороне бедра. Я захлебнулась воздухом и зачастила, донося важное, но стремительно ускользающее из занимающегося пламенем разума: – Но ведь все, что было… оно как бы и не считается. Это… ну оно не в моей реальности. Я все это оставлю здесь. И никаких больше безумств. – Ну да и заодно и удовольствия за гранью, да, Соня? Чего-то жалко себя внезапно. – Слушайте… а… а пойдемте в постель уже?

Возражений не последовало.