Фиделя приговорили к тюремному заключению. В течение четырех месяцев я не получала от него никаких известий. В ноябре я узнала, что Фидель отбывает наказание на Сосновом острове. Я попросила Чучу приготовить для него окорок с ананасом. Таким образом я хотела сообщить Фиделю, что нахожусь у себя дома. А потом я решила написать анонимное письмо Лине, матери Фиделя. Я это сделала потому, что легко представляла себя на месте этой женщины. Я назвала тебя Алиной в ее честь. Подожди минуточку, я покажу тебе ее фотографию».

Она поднялась и пошла в свою комнату. Вскоре она вернулась оттуда с коробкой, полной безделушек. Она достала из коробки три пачки писем, перевязанных лентами разных цветов.

— Здесь, переписка с разными людьми.

В этой пачке письма от Рауля, а вот в этой — от Фиделя.

Письма Фиделя были перевязаны лентой светло-оранжевого цвета. Так я узнала, что любовь имеет цвет. Это цвет восходящего солнца. А еще я поняла, что с рождением дня любовь блекнет.

Я сидела не шевелясь, будто очарованная, и хотела только одного — чтобы мамин рассказ не кончался. Мне казалось, что теперь я гораздо лучше понимаю свою маму. Как много она пережила и как трудно ей вспоминать свое прошлое!

Фея взяла одно из писем и стала читать его: «Я осмелилась написать вам это небольшое письмо, потому что знаю, как трудно вам сейчас. Я думаю, что слова ободрения помогут вам с большим смирением отнестись к случившемуся, но вместе с тем дадут возможность почувствовать гордость за вашего Фиделя. Я не знаю, одобряете ли вы участие вашего сына в небезызвестных событиях, но уверена, что вы не откажете ему в моральной поддержке, которую в подобных обстоятельствах способна оказать только мать. Несмотря на то что я не знакома ни с вами, ни с вашим супругом, ни с Миртой, я всегда помню о вас».

— В начале ноября я получила от Фиделя письмо с печатью цензуры. Ты не знала, что письма заключенных читают перед тем, как отправить? Я сохранила это письмо. Вот оно:

«Дорогая Нати!

Шлю тебе нежный привет из своего заключения. Я помню о тебе и люблю тебя, несмотря на то, что давно не имею от тебя никаких известий.

Я храню и всегда буду хранить нежное письмо, которое ты отправила моей матери.

Наверное, я причинял тебе страдания недостатком манер, но ты должна знать, что я готов с радостью отдать свою жизнь за твое счастье и благополучие.

Мы не должны зависеть от мнения света. Мы должны считаться только с нашей совестью. Только она имеет значение.

Существуют вещи из категории вечных. Среди них — воспоминания о тебе. Они будут сопровождать меня всю мою жизнь, до самой могилы. Всегда твой Фидель».

— Так началась наша необыкновенная переписка. В письмах, которые мы отправляли друг другу, было столько радости, столько тепла. Послушай вот это:

«Я сразу же отвечаю на твое последнее письмо, хоть мой ответ тебе будет отправлен не раньше понедельника. Я делаю это потому, что хочу описать тебе мои чувства и мысли, не приводя их в порядок. Я не хочу обдумывать ответ. Пусть он будет спонтанным. Я нахожусь под сильным впечатлением идей, высказанных в твоем письме. Я очарован твоими рассуждениями, которые каждый раз обновляются… Сегодня я хочу писать тебе свободно и задыхаюсь от того, что не имею такой возможности. Эти строчки рождаются в неволе. Они такие же заключенные, как их хозяин. И они так же, как и он, мечтают о свободе. Сейчас я с особой силой ощущаю свое заточение и ограниченность в общении с тобой. Ведь сегодня в моей памяти вновь возникли те дни, когда я, грустный, опечаленный и униженный чем-нибудь, приходил к тебе. Мои ноги сами вели меня в твой дом, где я находил покой, радость, умиротворение…

Попадая в неизменно гостеприимную атмосферу твоего дома, я оставлял за его порогом огорчения, разочарования, которые нам доставляют презренные представители рода человеческого.

Краткие мгновения общения с твоей чистой, благородной душой, излучающей живую, радостную силу, были мне наградой за долгие часы горестей и печалей(…)

Нати, если бы ты знала, какую суровую школу я прохожу в тюрьме! Здесь я заканчиваю ковать свое видение мира и уже окончательно определил, в чем состоит смысл моей жизни. Я не знаю, долгой или короткой она окажется, удастся ли мне сделать что-нибудь значительное или жизнь будет прожита зря. Но я еще больше окреп в своей решимости бороться и в готовности пожертвовать многим во имя этой борьбы. Я презираю существование, смысл которого заключается в стремлении к комфорту и личной выгоде. Я не жалею о своей судьбе и о судьбе своих товарищей — каждый из них пожертвовал крохотным миром собственной жизни ради великого мира идей. Когда-то мы с радостью будем вспоминать эти горестные дни: завтра, когда облака рассеются и взойдет солнце, мертвые поднимутся на свой Олимп, и в небе Кубы, как громовые раскаты, раздастся хлопанье их крыльев. Ты видишь, бумага уже кончается, а я еще не ответил на все твои вопросы. Я хотел бы ответить на каждую строчку твоего интересного письма. Но я обещаю тебе продолжить свой ответ в следующем письме, которое я скоро напишу(…) Я не хотел бы, чтобы письма, которые ты мне присылаешь, явились причиной твоей головной боли. Но когда я думаю о том, где и когда ты их пишешь, то понимаю, как трудно тебе приходится.

Цензор, который читает нашу переписку, производит на меня впечатление приятного, воспитанного и образованного молодого человека.