ГЛАВА 11

Когда стало ясно, что диван не позволит им разойтись, Блэк с Рамиресом перебрались в спальню. Там, среди свечей и груды простыней, они снова заговорили.

– Как отнесется Роуз к моему переезду? – спросил Рамирес.

– Не знаю, – ответила Эйвери. – Я поговорю с ней. Но тот факт, что ты волнуешься об этом, лишь заставляет меня еще больше хотеть этого… А также задуматься о том, не стоит ли тебе взять второй раунд перед тем, как мы отправимся спать.

– Должен сказать… это было бы довольно странно. Мы не просто будем работать и жить вместе. Если ты согласишься принять звание сержанта, то станешь еще и моим боссом.

– Давай пока останемся в настоящем, – сказала она, игриво потянувшись за простынями и нежно обхватив его. – Здесь и сейчас я и так босс.

– Твоя взяла, – ответил Рамирес. – Но, если серьезно, я думаю, тебе стоит согласиться. Ты же видишь, что О’Мэлли и Коннелли уже относятся к тебе так, будто ты приняла его. Они очень много думают о тебе.

Эйвери кивнула. Она знала, что так и есть, хоть ей было очень сложно принять это.

– Кстати, я тоже, – добавил он.

– Я знаю.

Это было довольно самоуверенно, но Эйвери не сомневалась, что Рамирес влюблен в нее. Ей казалось, что и она его любит. Но, учитывая их работу и то, с чем они встречались ежедневно, оба были не готовы произнести подобные слова вслух. Блэк говорила это лишь двоим в своей жизни. Первый парень был глупой влюбленностью в девятом классе, а второй - ее мужем. Это было просто глупое слово, но она знала, как сильно оно изменило бы все, вылезя наружу.

Рамирес перевернулся на спину и Эйвери улеглась рядом. Она положила голову ему на плечо и обняла его. Она, конечно, пошутила насчет второго раунда, так как не думала, что этому суждено случиться. Они оба насытились, а время приближалось к 22:00. И Эйвери, и Рамирес предпочитали вставать рано. Хоть секс и был лучшим из всех, что ей приходилось испытывать, но даже он не был настолько хорош, как целая ночь крепкого сна.

Через десять минут возможность повтора была полностью исключена, так как Рамирес уснул. Эйвери знала, что до утра он не проснется. Она даже иногда поддразнивала его на тему того, как он может засыпать, не почистив зубы. В этом смысле она была полной противоположностью. Поэтому Блэк встала с кровати, накинула халат и направилась в ванную. Она умылась и заглянула в спальню. Ей было приятно наблюдать за ним, спящим под одеялом, и она в очередной раз убедилась, что хочет, чтобы он жил с ней.

Почистив зубы, она накинула свежее белье и футболку, а затем направилась в постель. Остановившись у окна, она уставилась на узкую полоску горизонта, проходящую над Бостоном. Справа внизу виднелась крошечная часть Чарльз. Маленький изгиб реки, который было видно из спальни, сверкал от ледяного настила и фонарей. Но теперь, вытащив тело из замерзшей воды, было очень сложно наслаждаться ее красотой.

Эйвери смотрела на реку, мысленно представляя ее в различные сезоны года. Весной вода превращалась в хранилище растительности вдоль берегов. Летом она являла собой слабое обещание прохлады. Осенью это были извилистые ручьи. Зимой же река превращалась в ледяное напоминание вечных холодов. Чарльз могла привлечь практически каждого и в любой сезон года. Но чем она привлекла убийцу зимой? Чувством опустошения? Чувством приближающегося конца?

«Использует ли он Чарльз снова?» – размышляла она.

Понимая, что сон не спешит приходить, Эйвери прокралась в гостиную и уселась на диван, раскрыв информацию по расследованию. Она вернулась к данным Пэтти Дирборн. Студентка Бостонского университета, будущий психолог. Двадцать два года, то есть всего на три года старше Роуз. Никаких приводов в полицию, никаких явных врагов, молодая, встающая на ноги девушка. В свободное время посещала церковь. Ощущение, что она просто оказалась не в том месте, не в то время.

«Или нет? Она была красивой, безупречной. Даже будучи замороженной…»