Почувствовав раздражение и видя усталость Дилана, который запросто мог сейчас повести себя, как полный мудак, Эйвери взяла бумаги у Эми.

– Спасибо, мисс Рид. Отличный результат.

– Обращайтесь, – ответила она.

Эми улыбнулась Блэк, выходя вместе с Кристофером, даже не оглянувшись на Коннелли.

Когда дверь закрылась, Эйвери просмотрела распечатки криминалистов. Большая часть уже закрепилась в голове, но она не хотела упустить ничего важного.

– Хлороформ, – произнесла она. – Что ж, теперь мы знаем, как он похищает своих жертв.

– Да, но разве препарат может привести к смерти? – влез Финли.

– В больших дозах, – ответила Блэк. – Если его проглотить, то он сработает довольно быстро и эффективно. Учитывая, что он еще и самодельный, может быть намного ядовитее.

– Стоит отметить, что теория об искусстве стала куда более вероятной, – сказал Рамирес. – Он пытался удалить татуировку. Если бы ему было плевать на красоту, он бы просто вырезал ее вместе с кожей.

– Но это также говорит о том, что наш убийца все же не настолько умен, – кивнула Эйвери. – Раз он решил, что сможет просто стереть тату, то его интеллект не особо развит, или же он живет в каком-то разрыве с реальностью.

– А что насчет льда? – спросил О’Мэлли. – Это надежная зацепка?

– Я склоняюсь к тому, что да, – произнесла Блэк. – Холод делает кожу бледной, похожей на воск. А в том странном письме, которое он прислал нам, убийца фактически ссылается на лед.

– Я не очень люблю обламывать, – сказал Коннелли, поднимаясь со стула и потирая глаза, – но подобная погода сохранится еще в течение нескольких недель. Если мы не сможем поймать его сейчас, то для этого мудака наступило райское времечко.

Комнату наполнила тишина, которую прервал Рамирес, встав и хлопнув в ладоши.

– Что ж, – произнес он, – тогда я приготовлю кофе.

Эйвери оценила попытку. Конечно, сейчас было 1:30 ночи, но их работе иногда было плевать на график. Она проводила взглядом Рамиреса и вспомнила их вечерний разговор, который состоялся прямо перед вызовом на водохранилище Фреш-Понд, где было обнаружено новое тело.

«Я уже столько высиживаю все это, – робко подумала она. – Настанет ли лучший момент, чем сейчас, когда мы в центре расследования, заставляющего всех побегать?»

– Финли, я бы хотела лично поговорить с Коннелли и О’Мэлли.

Финли взглянул на мужчин, которые слегка кивнули ему в ответ. Когда он вышел, Эйвери обратила внимание, что он стал немного спокойнее. Он не слишком привык работать так поздно. Что бы не выдумали О’Мэлли с Коннелли, они все же слишком сильно давили на него.

Эйвери заговорила в тот момент, когда Финли закрыл дверь. Она почувствовала, что если не сделает это сейчас, то может передумать.