– Я просто надеюсь.

– Не надо! – отрезал Костя. Он вскочил, подошел к двери, взялся за ручку двери, но почему-то не выходил.

– Я просто стану надеяться, – угрюмо заявила Гаша. – Тупо надеться. Как надеялась, что выживут Оля и Лена. И они до сих пор живы. Когда болела мама, я надеялась, что она выздоровеет. И мама до сих пор жива. Когда казалось, что не выжить, я надеялась… Я буду молиться и верить… – тихо произнесла она. – Веру не умаляет даже война.

Костя отпустил дверную ручку, повернулся, сделал несколько шагов назад, стал с ней лицом к лицу, неожиданно произнес:

– А глаза-то синие…

– Серые, – поправила Гаша. Она никак не могла разобраться, сердится он или нет. Глаза его были подернуты туманной поволокой, как в те дни, когда он балансировал между жизнью и смертью.

– Косичка… – он протянул руку, прикоснулся к ее волосам, к растрепанной косичке, змеящейся за левым ухом. – Я не могу уйти так… а вдруг навсегда, а? А вдруг больше не свидимся…

– Не бойся, – шепнула она. – Мы не умрем. Мы будем жить вечно!

За стенкой хаты слышались чьи-то торопливые шаги, беготня. Звуки разрывов сменились автоматной трескотней.

В палате и на улице, за окном, стало совсем темно. Темнота разговаривала с ними незнакомыми, грубыми голосами. Темнота ругалась матерно и громко стучала сапогами.

– Ой хтой-то? – спросил плаксивый голосок. – Смотрит-ка, товарыщ лейтенант…

– Не вопи, Коляда! – ответил ему показавшийся знакомым Косте голос. – И чтоб без баловства мне, слышь? Всех кого отловите – на двор к стеночке, но не стрелять без особого распоряжения! А ты кто таков? Ах, батюшки…

– Что, Сан Саныч, разве партийные идея дозволяют креститься? – услышали они голос Спири. – Так-то оно!

Костя дернулся:

– Сан Саныч?

– Так точно. Откуда меня знаешь?.. Ты, что ли, Липатов? Восстал из мертвых? А это кто с тобой?

– Ты бы ушел, а? – проговорил Костя. – Я сейчас…

– Отвечать по уставу! – взревел Сан Саныч. – Чего валандаешься? Становись в строй, сержант!

Костя распрямился, глянул на нее.

– Ты меня спасла. Теперь проси чего хочешь – все исполню, но сначала нам надо закончить войну. Надо прогнать их дальше, на запад. Откуда пришли – там пусть и живут.