— Начинающий писатель из Англии, — поясняю безразличным тоном. — говорят, подаёт надежды. Сейчас служит в ополчении ПОУМ в Барселоне, Оруэлл- это псевдоним, настоящее имя- Эрик Блэр…

— Это он от Независимой рабочей партии, — перебивает меня журналист. — там заправляют троцкисты. А этот, значит, приехал по их путёвке за острыми впечатлениями?

— …- Не успеваю вставить слово.

— Хочешь чтобы я узнал о нём побольше? Или…

— Не совсем, — удаётся вклиниться в разговор. — надо бы его обратить в нашу веру. Пригласить в Москву, заказать книгу, дать денег.

— Сделаю, — понятливо кивает Кольцов. — нет податливее материала, чем молодой начинающий писатель. Это тебе не маститый публицист, выпивоха и ловелас.

"Это он о ком? Ну ясное дело не о себе, о- Хэмингуэйе".

Через короткий переход попадаем вестибюль перед главным входом.

"А уверенно он ориентируется в "коридорах власти"".

— Старик в восторге от Сталина, — неспеша и тщательно выговаривает для нас испанские слова дель Вайо, но не может скрыть своего воодушевления. — помните, что я говорил вам в Москве в прошлом году? Теперь всё пойдёт по другому… Запомните мои слова!

Неподалёку от нас останавливается Котов и прислушивается к разговору помощника премьера и Кольцова. Неподалёку люди Котова помогают Базарову с погрузкой оборудования, но неожиданно им на выходе загораживает дорогу группа людей с флагами, горном и барабанами, пришедшая, судя по громким восторженным выкрикам, приветствовать главу правительства.

— Стойте! — Грудью бесстрашно навстречу им бросается дель Вайо. — Товарищ Лорго Кабальеро принимает только по записи. Идите во Всеобщий Союз Трудящихся, там есть специальный приём для желающих передать приветствие…

Рабочие-делегаты горячо возражают, между ними и дель Вайо возникает словесная перепалка. Чувствуется, однако, что этот спор доставляет обеим сторонам большое удовольствие.

— Мне пора. — Пожимаю руку Кольцову, тот косится на Котова и не задерживает. Бочком протискиваемся мимо фанатов "Испанского Ленина" и попадаем на крытую булыжником площадь, не смотря на поздний час, полную народом.

— Приговорённый к смертной казни Примо де Ривера бежал из тюрьмы в Аликанте! — звонкий мальчишеский голос перекричал лязг и скрежет проходящего мимо трамвая.

Котов суёт монетку газетчику и получает свежеотпечатанную страничку вечерней газеты. Заглядываю ему через плечо и читаю буквально то же самое, что только что прокричал мальчишка набранное очень крупным шрифтом.

— Поехали быстрее. — Торопит Котов, бросая листок в урну, и, не замечая типографской краски на руке, на ходу вытирает ей лоб.

В ближайшем переулке садимся в машину и колонна из трёх машин, двух легковых и грузовичка, начинает свой путь по запруженным негодующим народом улицам в сторону моря. Мой сосед с траурной полосой на лбу погружается в глубокое раздумье.

"Похоже это и есть сталинское "другое решение"".

Решение безусловно логичное. Примо де Ривера- основатель фаланги, сын первого диктатора Испании, высокий с харизматичной внешностью, необычайно популярен у националистов и может составить реальную конкуренцию Франко, безродному коротышке с высоким писклявым голосом. А это значит, что возможна борьба за власть в стане врагов. Решение-то логичное, но принять его республиканская власть не может, ввиду лютой ненависти народа к Ривере.