– Не имею понятия. Разве что хотите обвинить нас в случившемся? – она поднялась с кресла: после увиденного не могла сидеть спокойно.

Лейкоцит встал у стеклянной стены и провел рукой по затылку, где в коротко стриженых волосах притаился прямой ровный шрам. Такой же Катерина видела у Толимана.

– Ваше эффектное появления и разгерметизация трех верхних этажей даже помогли мне, да! Я давно хотел посмотреть, как все три претендента будут вести себя на свободе. Понимаете, тяжело найти достойного преемника среди наших граждан. Мы самый большой город на планете! В Близнецах живет двести пятьдесят тысяч человек, но ни одной подходящей кандидатуры! В Саппоро такой проблемы нет, хотя их меньше в пять раз, да! – Лейкоцит ударил по стеклу кулаком.

– В пять раз? – Катя тут же прикрыла рот руками. Кажется, она выставила себя дуррой. Но Лейкоцит не среагировал: все смотрел сквозь прозрачную стену на этажи торговых офисов, где мельтешила пестрая толпа и мерцала реклама. Преодолев страх, Катерина встала рядом и тоже засмотрелась. Прошло несколько минут, прежде чем Лейкоцит опять заговорил:

– Знаете, когда люди начинают украшать свою жизнь яркими красками?

– Когда хотят что-то скрыть? – Катя намекнула на жуткие эксперименты над детьми.

– В точку, да! Мы спрятались под землей и перестали бороться за выживание. Создали синтетическую муку и теперь не боимся голода. Подавили агрессию и теперь не боимся друг друга. Мы автоматизировали производство и заскучали, да! От скуки людям захотелось украсить свою жизнь!

– Это пробрема, да! – Катя скопировала Лейкоцита. Он надул щеки, для порядка покачал головой, затем рассмеялся:

– В Иркутске все такие забавные? Вам пока не понять, но проблема действительно важная. Как у нас говорят, лягушка в пруду не знает большого моря.

– Почему бы не поручить Сердцу Сахалинска разобраться со скукой, как вы сделали это с агрессией?

– Мы и поручили, – помрачнел Лейкоцит, опять увлекаясь бурлением жизни за стеной. В первый раз Катя тактично не мешала, но еще пару минут глупого молчания она бы не вытерпела:

– Неужели Сердце повелело подсадить всех на психотропы? – предположила она. – Или еще лучше, подключить всех к процессору, чтобы сразу блокировать лишние эмоции? Или… – Катя замолкла, почувствовав, что Лейкоцит в ярости. Его ноздри широко раздувались, а добела сжатые кулаки он, казалось, хотел пустить в ход.

– Ты позволяешь себе слишком много, да! – Лейкоцит нахмурил и без того морщинистый лоб.

– Простите, я могу задеть словами и не заметить, – Катя искренне извинилась.

– Не смотря на чрезмерную язвительность, вы проницательны. Второй вариант был в точку, – с горечью признал Лейкоцит.

У Кати перехватило дыхание, неужели, сказанное в шутку оказалось правдой.

– Я до сих пор противлюсь этому решению, – вдруг продолжил он. – Присматривать за городом – и без того тяжелая работа, так еще приходится бороться с настоящим Лейкоцитом.

– Но не легче просто отключить его?

– Если бы все было так просто, как с вашей Кирой! Ядро Иркутска управляет ей, как своей оболочкой, в то время как Лейкоцит не подчиняется никому. Работа и без того нервная, так еще и голос чертова репликанта не получается заглушить, да! – Лейкоцит с силой проскреб ногтями по шраму. – Как думаете, сколько мне лет?

Редеющие черные волосы, намечающиеся морщины на лице и обвисшие уголки губ Лейкоцита обманули бы кого угодно, но не Катю. После потери семьи она узнала, как старит горе, поэтому судила по глазам, усталым, но полным жизни: