– Пятьдесят.

– Перебор, но все равно спасибо. Нет, не волнуйтесь, я не в обиде! Многие давали и семьдесят и восемьдесят, да! Мне сорок четыре. Носителем Лейкоцита стал в девятнадцать.

– Носителем? А это связано с… – Катерина провела по своему затылку.

– Вы видите меня насквозь. Сто лет назад Южно-Сахалинск чуть не погиб по вине одного юноши. Тогда же по городу разлетелась благородная идея – "человек не навредит другому человеку". Но от страха люди стали резки в суждениях и сгоряча хотели передать всю власть Лейкоциту. В итоге совет министерств пришел к компромиссу. Догадайтесь, какому?

– Когда вы сказали, что не можете заглушить репликанта в своей голове, вопросов для меня не осталось.

– Тело репликанта спит под защитой сестер на нижнем этаже города, куда людям прохода нет. Я третий подключенный к Лейкоциту. Двое до меня проработали по сорок лет, но я не выдержу столько. У меня больше нет сил противиться его голосу. Но если я сломаюсь, Лейкоцит подключит к себе всех, как меня. Ему плевать на смертность, машина не может передумать. Жаловались на скуку, вот он и нашел решение! – Лейкоцит рассмеялся.

– Замена вам есть?

Он не ответил, сел на стол и положил ноги на кресло:

– Вы голодны? Я велел принести еду.

– Готова ли замена?

– Нет никакой замены! – Лейкоцит махнул пальцем, и перед Катериной появились три голографических монитора. – Это личные дела всех трех кандидатов. Имен раскрыть не могу, но под фотографиями графики их гражданского рейтинга.

До семьдесят второго года рейтинг не падал ниже четырехсот, но после января провалился и едва ли достигал ста тридцати. Насмотревшись на графики, Катерина подняла глаза на фотографии:

– Слева! Это же тот убийца из магазина! – она зашагала назад, пока не стукнулась о стену.

– Да, он. В рамках проверки их психической устойчивости я давал им ознакомиться с секретными документами четвертого класса. То, о чем мы с вами спокойно беседуем, надломило этих троих. Простому обывателю жизнь в городе кажется вечной, незыблемой. Но стоит узнать, на чем все держится и как хрупок наш мир… Тот человек совершил первое убийство за сто лет.

Катерина глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться:

– А почему все трое мужчины?

– Женщины умирают во время операции в девяноста пяти процентах случаев.

Двери раздвинулись и в кабинет въехала тележка с едой. Есть не хотелось, да и на местную кухню Катерина смотрела скорее как на экзотику, чем на настоящую еду.

Лейкоцит пододвинул Кате стул, расставил перед ней судки и позаботился разлить по чашкам густой горячий напиток зеленого цвета.

– Приятного аппетита, да! – он принялся за еду: отрезал кусочек синего желе и положил его в рот, медленно разжевывая. – Синтетическое мясо, таково в Иркутске нет! Симфония вкуса! Почему вы не едите?