Книги
Море зовёт! Записки капитана Мишина.
– Чего ты переживаешь за них, они отработают и тоже пойдут отдыхать. Ты после последнего контракта уже не помнишь, какой приехал? Отдыхай и не переживай, – закончила разговор супруга. Анатолий с Надеждой направились к ближайшему кафе.
Через час супруги вышли из кафе, в котором они посидели за аккуратным столиком, отведав сразу несколько сортов местного мороженного. Анатолий Петрович опять внимательно всмотрелся в судно, стоящее на рейде.
– Надя, погода будет портиться, – высказал предположение Анатолий.
– Почему ты так решил? – поинтересовалась Надя.
– Видишь, судно развернуло на якоре. Ветер заходит, меняет направление. Да и маленькие барашки появились. А это значит, что ветер идет на усиление, погода будет портиться, – разъяснил свои предположения Анатолий Петрович.
– Завтра и посмотрим, как она испортится – предложила жена.
На следующий день на пляж они не пошли. Ветер уже к утру разогнал большую волну, а прибой подогнал к берегу городского пляжа большое количество рваных противных водорослей. В воду залезать не хотелось, купаться было небезопасно. Одинокое судно на якоре в тоже время по-прежнему упорно стояло на рейде в надежде постановки в порт. К причалу его поставили только к вечеру……
Теплоход еще днем стал на рейд в ожидании постановки к причалу. Анатолий Петрович, посмотрев у себя в каюте вечерние новости, поднялся на мостик. Судовые часы показывали 22.20, вахту нес молодой начинающий третий помощник капитана, который требовал постоянного контроля. «Алексей, как обстановка?» – начал разговор капитан. «Анатолий Петрович, обстановка нормальная, дрейфа не наблюдаем», – был ответ начинающего судоводителя.
– А чем ты занят, Алексей? – поинтересовался капитан.
– Чем занят? Погода хорошая, дрейфа нет. Произвожу корректуру карт, Анатолий Петрович, – ответил помощник.
– А ты обратил внимание, что нас начало крутить на якоре? Ветер заходит, да и стрелка барометра пошла вниз, – Анатолий Петрович задал вопрос вахтенному помощнику.
– Да вижу, ветер действительно сменил направление, – был ответ Алексея.
– Хорошо. Тогда, заканчивай с корректурой. Погода начинает портиться. Давай более тщательно следи за обстановкой, за положением судна. Да и второму передай мои наставления. Следите за местом судна.
Анатолий Петрович, взяв большой капитанский бинокль, в очередной раз стал внимательно рассматривать порт, городскую набережную и прилегающий пляж. Он увидел знаковые огни уличного освещения, разместившиеся на ажурных столбах. Увидел он и знакомое здание кафе, прикрепившееся к набережной в самом её начале. Он машинально отметил, что городская набережная пустынна. Прогуливающиеся пары отсутствовали. Сезон отдыхающих давно закончился. Как быстро летит время. Всего четыре месяца назад они вместе с Надеждой прогуливались вечерами именно по этой набережной. «Поставят к причалу, если будет возможность, надо будет забежать к Надиным родственникам. Они хорошие и отзывчивые», – решил Анатолий Петрович.
Рига
Судно прошло Ирбенский пролив, через семь часов они придут в Ригу. У капитана Андрея Викторович Короткова «защемило сердце», опять испортилось настроение. И было от чего, хотя прошло много времени, а чувство огромной потери до сих пор не оставляет его. Его, как это положено, ждут дома, у него вполне благополучная семья: любимая и любящая, как он чувствовал, жена и двое уже взрослых детей. Хотя все это появится значительно позже. Но каждый раз, приходя в этот порт, он опять вспоминал все ту же очень старую историю.
Было это в середине восьмидесятых годов теперь прошлого столетия, когда Андрей работал вторым помощником капитана, был молод, полон сил, молодого задора и нахальства. Судно, на котором тогда работал Андрей Коротков, только что отшвартовалось у причала Рижского элеватора. Трюмы были открыты, ждали представителей Государственной хлебной инспекции для получения разрешения на начало выгрузки. В каюту Андрея, который час назад заступил на стояночную вахту, позвонили, вахтенный матрос сообщил, что на борт прибыл представитель ГХИ, и почему то захихикал. «Чего смеёшься?» – задал вопрос вахтенный помощник капитана. «Сами увидите», – был ответ. Андрей накинул теплую куртку и вышел из своей маленькой, но очень уютной каюты. Пока он шел по коридорам надстройки теплохода, в глазах у него уже сложился образ проверяющего: это была, по его видению, женщина, даже очень преклонного возраста, толстая, неуклюжая, которая и по трапу-то подняться может только с помощью вахтенного матроса, или это мог быть испуганный совсем молодой парень. Он представлялся ему обязательно в огромных очках с толстыми линзами, и они, всего скорей, и могли быть причиной веселья у вахтенного матроса. И пока шел, он уже подготовился и настроился к совместной работе с такими «проворными» горе-специалистами. С эти настроем он и вышел на главную палубу к судовому трапу. У крышек третьего трюма Андрей обнаружил матросов, обсуждающих какой-то важный вопрос, среди них был и третий механик Виктор Закурин, вызванный на палубу для работы с люковыми закрытиями. Присмотревшись, Андрей понял и причину веселого оживления и причину наличия толпившихся членов экипажа на главной палубе. Причина была проста: среди собравшихся молодых людей стоял представитель ГХИ, но это оказалась не пожилая женщина или молодой парень в очках с толстыми линзами. У трюма стояла совсем растерявшаяся, еще совсем юная на вид девушка, которая, казалось, была не готова дать отпор чрезмерному вниманию к собственной персоне. Второго помощника удивило само присутствие этой маленькой робкой девушки на судне у грузовых трюмов, он обратил внимание на её аккуратные ножки, на которых красовались уж совсем маленькие, но какие-то очень интересные крохотные туфельки. Это выглядело противоестественно и никак не сочеталось с грубыми рабочими сапогами и ботинками матросов. Андрей подошел к работнику порта и представился: «Второй помощник капитана Коротков». На него смотрели большие серые девичьи глаза с надеждой на спасение, гостья произнесла: «Инспектор ГХИ Елена Сидорова». Андрей двумя элегантными фразами как-то сразу осадил третьего механика, а матросов отправил на объекты их работы. Андрей забрал инициативу в свои руки, теперь они могли приступать к процедуре забора проб привезенного зерна.
Выяснилось, что Елена только устроилась на работу и на судно вышла в первый раз. Она совершенно была не готова к такой её встрече на борту судна. Не совсем она была готова и к выполнению своих обязанностей по забору проб зерновых. Этот вопрос Андрей взял на себя, отправив в трюм вахтенного матроса, а сам в это время заменил его у трапа. Матрос, по колено увязнув в зерновых кучах, с трудом перемещался в трюме, втыкал в зерно длинное приспособление для забора зерна, выполняя команды молодого инспектора.
Андрей помог Елене упаковать пробы в специальные контейнеры. Они разговорились, Лена благодарила Андрея за оказанную, как ей казалось, огромную помощь. Елена ему понравилась, молоденькая, очень приятная девушка, казалось и очень скромной – совершенно не хотелось с ней расставаться. Андрей помог ей спуститься по весьма крутому судовому трапу и пошел её проводить. Так как он был все же на вахте, он сопроводил её только до бака судна, дальше отойти от судна он не решился. Андрей поставил контейнеры с пробами на причал и взялся рассказывать какие-то, как ему казалось, интересные истории из флотской жизни. Елена немного постояла для приличия и заторопилась в свою контору, где ждали образцы привезенных зерновых. К тому времени Андрей, совершенно осмелев, неожиданно для себя и тем более для неё предложил вечером прогуляться по городу.
Елена как-то странно тогда на него посмотрела, немного наклонив голову, и спокойна ответила: «Хорошо, я согласна».