Никому, кроме Рут, понятное дело. Ей Джой рассказывала все.

Она побежала к задней двери, а Марк нырнул в ванную. Оставалось лишь надеяться на то, что запах и влажные пятна исчезнут раньше, чем кто-нибудь из родителей зайдет в большую комнату. Иначе – конец.

Джой услышала, как Марк вышел из ванной, крикнул: «Порядок!» – и заскочил к себе. Что он сделает со свитером, который пропах ликером? «Прошу, Господи, прошу…»

Она юркнула в свою комнату, раскрыла лежащую на столе Библию и бессмысленно уставилась на слова. И тут дверь распахнулась. Джой вздрогнула.

– Откуда ты знаешь, что ликер пьет не отец? – спросил Марк. – Нет, я понимаю, маме живется несладко, но вряд ли она употребляет спиртное. А если б употребляла, то не оставляла бы в шкафу на виду.

Джой почти не обратила внимания на слова о маминой жизни.

– Рождественские пироги.

– Что?

– Мама добавляет ликер в Рождественские пироги. Так положено по рецепту. Она зачеркнула ликер в книге рецептов, но теперь я понюхала бутылку и поняла, что это. Каждый год мы готовим пироги, и перед тем как положить в тесто сушеные фрукты, мама отсылает меня проверить, нет ли в курятнике свежих яиц. Когда я возвращаюсь, в кухне стоит странный запах, но я не успеваю про него спросить; мама сразу говорит – она, мол, добавила в тесто побольше корицы и мускатного ореха. Я подозревала, что дело не в них, но не знала, на какие другие приправы думать. Это точно ликер.

– Ладно. Тогда почему…

В кухне послышались шаги, и Марк произнес совсем другим тоном:

– Обсудим другие деяния двенадцати апостолов завтра, по дороге на урок Библии.

Вошел отец, глянул с подозрением. Ткнул пальцем в Марка:

– Ты. Марш в хлев, помогать Колину. Коровы не будут ждать твою светлость.

Марк кивнул. Когда он шел к двери, отец хлестко ударил его по уху. Джой уткнулась взглядом в Библию.

– А ты чем занимаешься?

Язык Джой прилип к нёбу.

– Ты в курсе, который час?

На этот вопрос не существовало верного ответа.

– Ты должна чистить картошку.