– Покажи мне, – попросил он.
Она отложила тряпку, наставила на брата палец и голосом, удивительно похожим на голос отца, пробасила:
– Кто ты? Я тебе скажу кто. Подлый, мерзкий грешник, которому суждено гнить в Аду. Вот ты кто!
– Здорово получается, – со смехом заявил Марк. – Тебе надо стать актрисой. Обязательно надо.
Джой вспыхнула от смущения, а Марк позвал:
– Пойдем-ка со мной.
Он пересек кухню и шагнул прямиком в большую комнату, без малейших колебаний. Джой проследовала за ним.
– Смотри. – Брат открыл дверцу серванта.
– С ума сошел?! – прошептала Джой.
– Не бойся. Папа на дальнем пастбище с больной коровой. Ждет ветеринара.
– Зато мама у себя.
– Нет. Она на пруду, собирает кувшинки. Вернется не скоро, а если вдруг вернется, я что-нибудь придумаю.
Сердце екнуло. После исчезновения Венди отец не разрешал никуда ходить в одиночку. Джой знала, что опасность кроется не только в таинственном похитителе. Сейчас кругом полно змей. Вдруг змея укусит маму, та упадет и умрет? Увязнет в грязи, как корова? Криков никто не услышит… Почему мама не взяла Джой? Та смотрела бы за змеями, пока мама склоняется у пруда, заносит над цветком мотыгу, погружает ее в воду, рубит стебель и нежно подтягивает кувшинку к себе. Мама постарается как можно скорее нарезать тридцать-сорок цветов и подогнать их к берегу – ловко и осторожно, чтобы не помялись. Она не станет следить за змеями, а те могут подкрасться и укусить ни о чем не подозревающего человека. Будь рядом Джой, она бы крикнула: «Змея, змея!» и спасла маме жизнь.
Броситься за мамой? Нет, глупо. К тому же сейчас Джой было хорошо здесь, с Марком. Он полез в недра серванта. Что там интересного? Она присела рядом с братом, который достал непрозрачную бутылку с золотистым горлышком и помахал перед носом Джой. Та схватила бутылку, чтобы прочесть этикетку.
– Смотри, – сказал Марк. – Кто, по-твоему, это пьет? Мама или папа?
– Что?..
Джой не верила собственным глазам: у родителей есть ликер!
– Думаю, папа, – продолжал брат. – Потому он такой… потому он и делает то, что делает.