– Мы сами, – усмехнулся Дон.

Тоже поднялся, потянулся и направился в тёмный уголок, где на тахте свернулась клубочком Паксая. Проснувшись, сестрица разворчалась на двух идиотов, которым и ночь не в ночь. Узнав одну из невест, Аэгл насмешливо рассыпался в извинениях. Но связать девицу с щупами системы манипулятора не догадался – «эрудит» бы почувствовал. В понимании арма сестры манипулятора вообще не могли обладать гадскими талантами. Ведь по женской линии они не передаются – об этом всякий знает.

Обратный путь к имению Малясы Дон проделал под непрерывное шипение Паксаи. Он добрался на автопилоте до виллы. На автопилоте сдал коней конюху. На автопилоте забрался в апартаменты гадин. Пока споласкивал физиономию, Паксая завалилась спать без вечернего туалета. А у него вдруг начисто пропал сон. И что с этим делать? Он подумал-подумал и придумал.

А на утро…

– Эта скотина неисправима! – шипела сестрица, выливая на голову братца кувшин холодной воды. – Не успел явиться, и сразу к этим.

ЭТИ, получив свою порцию лекарства от похмелья, с визгом скатились с кровати. А теперь непонимающе моргали, елозя голыми попами по ковру.

– Вон отсюда! – окрысилась на них Паксая.

Невесты на выданье – из запасников Малясы – на карачках сиганули в ванную. Между прочим, в свою ванную, ибо вторглись в их личные апартаменты. Туда же полетели пёстрые тряпки, которые грозная сестрица выпинывала вдогонку ногами.

– Не ори, – вполне внятно попросил Дон, отирая лицо.

Он не завизжал. Ниоткуда не скатился и никуда сигать не собирался. Просто откинул покрывало, поднялся и голяком пошлёпал в ванную. Паксая настолько обалдела, что подавилась требованием «не сметь воссоединяться» со своими шлюхами. Ни в прошлой жизни, ни в этой она не страдала ханжеством. Но, мысль о нечаянных племянниках-манипуляторах продолжала её пугать.

– Чего припёрлись? – первым делом спросил протрезвевший бабник, выползая обратно.

– Вообще-то, кое-кто должен нас просветить по поводу дальнейших планов на жизнь, – подбоченясь, напомнила Лэйра. – На нашу жизнь, между прочим. А эта свинья занимается исключительно своей. Кстати! – повысила она голос в сторону затихарившихся в ванной невест. – Там кое-кого уже просватали! Прямо с утра. Сейчас Маляса припрётся радовать. А вы тут девственность разбазариваете на всякое мурло, – с милой лаской во взоре уставилась эта дряхлая стерва на старого верного друга.

Тот закончил натягивать штаны, подхватил пояс и укоризненно осведомился:

– Не стыдно на голого мужика пялиться?

– Ты мне не мужик. Ты мне гвоздь в заднице. Ты мне лишай в бровях. Ты…

– Не продолжай, – разрешил ей Дон. – И давайте-ка вправду выметаться. Наша невинная посыльная уже несётся сюда с новостями. Неудобно. Девчонки! Пора на выход к женихам! – бухнул он кулаком в дверь ванной. – Желаю счастья в личной жизни! – от души благословил подружек, которые простились с ним хихиканьем.

– Ты когда-нибудь угомонишься? – тоном безнадёжной добродетели поинтересовалась Паксая, когда они вернулись в собственные апартаменты.

– Уже, – обиделся он такой мелочности в оценке своих мужских запросов. – И теперь готов целиком отдаться нашим планам. А вам чего, пожрать ещё не принесли? Я, между прочим, зверски проголодался. Всю ночь на ногах.

– О чём ты договорился с Аэглом? – менторским тоном потребовала отчёта Лэйра, выстроившись перед ним статуей правосудия. – И почему не разбудил Паксаю, когда вы там шары заливали? К чему такие нежности, если ты и так нам всё расскажешь? А она, между прочим, обиделась. Поэтому твой утренний душ был таким холодным. И прямо в постель.

– О чём, о чём, – проворчал Дон. – Замуж вас раздал. Верней, сдал в аренду. А ещё приобрёл инвестора.