Слёзы душат. Вот почему запрещаются отношения внутри компании. В итоге это выливается в полное отсутствие профессионализма и вот такие сцены. Забегаю в женский туалет и включаю воду в раковине. Слезы текут по щекам уже без остановки. Я жалобно всхлипываю и больно прикусываю губу, чтобы не зареветь в голос.

Эндрю, кипя от злости, залетает следом и с грохотом захлопывает дверь, повернув замок.

— Какого черта ты вытворяешь?! — гневно шипит он.

— Вытворяю?! — я задыхаюсь от возмущения. — Это женский туалет! Оставь меня в покое!

— Дело ведь не в благотворительном вечере, — он обжигает меня своим взглядом.

— Нет, не в нем! — тяжело дыша, смотрю на него со всей ненавистью, на которую только способна. — Дело в тебе!

Эндрю на секунду прикрывает глаза, собираясь с силами.

— Это моя вина, — выдыхает он, — нужно было держать себя в руках.

— Вот и держи себя в руках! — надуваюсь я как обиженный ребёнок. — И никуда я не поеду!

— Ты должна.

— Ничего я тебе не должна! — кричу я, чувствуя, как слезы бегут по щекам.

В этот момент Эндрю неожиданно шагает вперед и быстрым движением прижимает ладони к моему лицу. Он снова слишком близко. Большими пальцами стирает соленые слезы и тихо, словно убаюкивая, произносит «ш-ш-ш», не давая мне закричать ещё громче.

От этого прикосновения я перестаю не то что кричать, а дышать вовсе. Ощущая его близость, тело тут же предательски напрягается каждым миллиметром. Я СЛАБАЯ, БЕЗВОЛЬНАЯ ТРЯПКА. Взгляд Эндрю опускается на мои губы, и я вижу, как его глаза темнеют. Долю секунды на его лице отчетливо читается борьба, но затем он снова становится непроницаемым. Немного отстраняется и, убедившись, что я его поняла, медленно убирает руки. Из меня как будто вынули пробку.

— Я не собачка, чтобы бежать туда, куда ты укажешь, по первому требованию! — гневно шепчу я. — Я первоклассный специалист, хорошо выполняющий свою работу! Что тебе от меня нужно? Развлечь Норта разговором? Дать ему потискать себя в темном углу? — вся боль последних дней выливается одним махом, я уже не могу остановить льющийся из меня поток. — Может, стоит позвать Оливию? Или Маргарет! Она будет пищать от восторга! Я не буду! Оставь меня в покое!

На последней фразе я со всей силы толкаю его руками в грудь. Но с тем же успехом можно толкать стену.

— Можешь злиться, сколько влезет, — спокойно произносит он, — но завтра ты будешь там.

— Почему? — я беспомощно смотрю на него. — Почему я?

— У тебя удивительная способность нравиться людям, — Эндрю заглядывает в мои глаза и предпринимает попытку притянуть меня к себе.

С яростью отталкиваю его руки. В моих глазах, очевидно, читается ненависть и ледяная решимость залепить ему пощечину, если он сделает ещё один шаг. Наконец, он отступает.

— Ну что ж, я это заслужил, — холодно произносит он. — До завтра.