— Ничего себе! Мне на это почти год корячиться, не разгибаясь.
— Вот и я говорю: недёшево. Двенадцать таких бутылок продали на аукционе в Суррее. Представляешь, один из покупателей тогда сразу же открыл виски и тут же распил со своей компанией. Мы ведь не хуже того парня? — подмигнул Ллойд, откупоривая бутыль.
Неожиданно всплывшее воспоминание тут же испарилось. Заручившись обещанием Рона поговорить с деканом, Трекер представлял, как в его жизни всё снова наладится. Покручивая на пальце ключи, он быстрым шагом шёл, нет, почти бежал к автомобилю. Казалось, после слов друга у Алана выросли крылья.
Рон прав — он пока ничего не расскажет Венди. За последние годы она от него видела так мало хорошего, зачем же снова её расстраивать, да ещё в такой день? Нет, сегодня всё будет по–другому!
А затем появился этот человек. Он выскочил откуда–то из темноты. Не успев отреагировать, Трекер столкнулся с ним и растянулся на мокром асфальте. Ключи выскользнули из руки и чуть не свалились в решётку водостока.
Алан чертыхнулся, присел на корточки и метнул на прохожего недовольный взгляд. Вот же принесла нелёгкая! И откуда он тут взялся, ведь явно бездомный? Одежда мятая, лет сто не стиранная. Нос какой–то приплюснутый, наверное, от приятелей–конкурентов в борьбе за бутылку схлопотал. Грязное лицо изъедено морщинами, в глазах растерянность.
Их взгляды встретились, и бродяга тут же бросился прочь.
Глядя вслед растворившемуся в темноте бездомному, Алан снова выругался. Хорошо хоть ключи не провалились. Он попытался привести в порядок пиджак, который друг вручил ему «для солидности». Всё без толку, такая одёжка теперь только для гардероба того бомжа и сгодится. И что Рону говорить? Да ладно Рон, как он в таком виде перед Венди покажется? В ресторан называется, привёл… Придётся в рубашке идти, благо не зима.
Потом Трекер несколько минут пытался открыть автомобиль, дверь которого так некстати заклинило. Казалось, всё вокруг пыталось уберечь от грозящей беды, но Алан думал только об одном: в этот вечер он должен подарить Венди настоящий праздник!
[2] Ллойд, от валлийского слова "Llwyd" − серый, седой.
ЭПИЗОД 6. Смерть умным и богатым!
Перегородки делили офисный зал «Дейли Обзёрвер» на маленькие закутки, заставленные компьютерными столами, принтерами, факсами и вечно звенящими телефонами. Вокруг громоздились кипы бумаг, а столешницы заполняла разная канцелярская мелочёвка. Кресла газетчиков втискивались в эти загоны с большим трудом, но сотрудники издательства, занятые повседневной суетой, уже привыкли к тесноте и практически не замечали её.
При взгляде сверху офис можно было принять за большую шахматную доску с множеством клеток, где невидимый игрок безостановочно передвигал фигуры журналистов, фотографов и редакторов по не известным никому правилам.
Гул не давал сосредоточиться. Джессика Трекер сидела в своём «загоне» и бессмысленно смотрела в монитор. От долгого бездействия на экране давно активировалась заставка, на которой, затейливо переплетаясь, двигались кривые высшего порядка. Джессику это совершенно не волновало. Её целиком поглотили собственные мысли, закрученные, быть может, похлеще этих математических линий. Радость, перемешанная со страхом ответственности, переполняла. Ведь теперь она самый настоящий редактор, хоть и маленькой, зато собственной колонки!
Джессика позволила себе помечтать. Если мысли отпускаешь, они начинают множиться, ветвиться, цепляться друг за друга, разрастаясь в густые дебри, в которых легко заблудиться. А сейчас было просто необходимо отвлечься или расслабиться, иначе завистливые взгляды тех, кто считал внезапный взлёт молодой журналистки незаслуженным, начинали прожигать спину.
Утром, когда Джессика только пришла на работу, все уже бурно обсуждали увольнение Тима Картера. Несколько раз он помог Джессике организовать важные интервью, и с тех пор они были накоротке. Не то чтобы Джессика и Тим дружили, просто они не подначивали друг друга по мелочам, как это было принято в редакции. Отношения здесь вообще больше походили на паучьи разборки в стеклянной банке.
Тим работал в отделе криминальных новостей. Совсем ещё юный, маленького росточка, щуплый, в очочках и стоптанных кроссовках — типичный ботан. Но при этом он был шустрым, как пуля, активным и вездесущим. Если б у людей работоспособность зависела от качества топлива, как у автомобилей, можно было бы подумать, что Тим имел доступ к заправке с каким–то инновационным супергорючим. Он шлёпал репортажи как горячие пирожки. Причём все сюжеты были настолько яркими, что о них сразу начинали говорить. Всего за пару лет ему удалость обрасти связями и в криминальных кругах, и в полиции.
Не так давно в городе появился новый, совершенно необычный наркотик. Он творил такие невероятные вещи с мозгом, что однажды попробовавший его человек уже не мог обойтись без этой дури. Полиция ломала голову, пытаясь понять, откуда взялся и как распространяется этот препарат. Ну и, естественно, неугомонный Картер взялся за расследование.
— Тут такое наклёвывается! — рассказывал он со свойственной ему эмоциональностью. — Просто ахнете, когда узнаете, кто в этом замешан! Кстати, Джесс, твоих звёздных клиентов в этом деле тьма–тьмущая. Если всё получится, мне точно какую–нибудь премию дадут. Может, даже Пулитцера.
И вот пару дней назад полицейские подобрали Тима на улице с симптомами сильнейшего наркотического опьянения. А сегодня мистер Кейси — главный редактор — объявил, что такие люди, как Картер, не должны трудиться в его газете.