Книги
Мистика и философия спецслужб: спецоперации в непознанном
— А по какому это случаю? — озорно сверкнув глазами, спросил генерал.
— По случаю принятия Вами решения о том, что я остаюсь в Генеральном штабе, и Вы будете нам покровительствовать.
— Придётся — усмехнулся он и вызвал своего помощника — офицера по особым поручениям полковника В.Морозова.
Дав ему распоряжение, пропускать меня к себе в любое время, без предварительной записи, Колесников стал подробно расспрашивать о последних днях жизни Дубынина. Он знал, что моя команда круглосуточно находилась около шефа, стараясь оказать ему посильную помощь, и была, в какой-то степени, участником бригады врачевателей высокопоставленного пациента. Все в Генеральном штабе знали, что болезнь зашла слишком далеко, но бросать этого замечательного человека в безвыходной ситуации никто не хотел.
По распоряжению Колесникова мы вдвое увеличили свой штат и начали интенсивную отработку своих методик подготовки военнослужащих. От желающих принять участие в этой интересной работе не было отбоя: академии, учебные центры, научно исследовательские институты, войсковые части, многие гражданские учебные и научные заведения. Одними из первых были лётчики и ракетчики. Так, например, начальник академии ракетных войск стратегического назначения выделил нам, освободив от других занятий, более семидесяти человек. Как-то в самый разгар занятий, проводимых во многих учреждениях, Колесников, внимательно отслеживающий ход и результаты работ, как-то сказал, что будущее мира будет принадлежать людям, обладающим высокой моралью, незаурядным умом, культурой и эрудицией. И чем ближе человек находится к Богу, тем дальше он стоит от конфликтов, войн и зла, приносимого завистью, стремлением к безудержной власти, наживе и другими пороками. В этих словах косвенно прозвучала оценка моей работы, и содержалось благословение на дальнейшие поиски в выбранном нами направлении. Оценивая сказанное, я был почти уверен, что начальник поощряет мои занятия трансцендентальной философией и попытки увязать её с миром, выстроенным научной логикой через чувственные ощущения.
В то время я уже завершил обобщение объёмного материала по философии космизма от индийских «Упанишад» и сочинений Платона до Л.Н.Толстого, русских и европейских космистов. Этот материал в виде учебного пособия использовался при подготовке к занятиям, а также был как-то подарен мной М.П.Колесникову. В связи с этим он, конечно же, знал ход моих размышлений и суть их основных мировоззренческих выводов, главный из которых сводился к следующему:
В разработке философской теории я видел большую перспективу, поэтому начал верстать Программу работ по формированию новой картины мира, ведущую роль, в выполнении которой отводил Институту философии РАН и Институту государства и права РАН, который возглавлял академик Б. Топорнин — человек с высочайшей репутацией учёного передовых взглядов и необыкновенной эрудиции. Однако продолжить эти исследования я тогда не смог. Реалии жизни заставили существенно изменить все мои планы. Перевалил за экватор 1993 год. В стране назревали грозные события, уже горел Парламент. Правоохранительные органы «зашивались», разыскивая бандитов различных мастей, склады с оружием, наркотиков, вскрывая явки, тайники и перевалочные базы иностранных агентов, наводнивших нашу страну.
Учитывая эти реалии, Колесников приказал отложить основную работу и все силы бросить на помощь сотрудникам государственной безопасности и милиции. Координация взаимодействия была возложена на генерала Квашнина, занимавшего один из ведущих постов в Генеральном штабе, который отдавал дань способностям сотрудников моей части и высокой эффективности их работы. В итоге контрразведка и милиция по достоинству оценили помощь наших сотрудников, после чего даже прислали Колесникову благодарственные отзывы. Чуть позже в очень удачной обработке эти документы попали на страницы газеты «Московский Комсомолец», где я неожиданно для себя увидел истинный масштаб проделанной моим подразделением работы. Вот как отреагировал на нашу практическую работу корреспондент МК Михаил Ростовский:
О том, что конец империи Романовых был в немалой степени связан с деятельностью экстрасенса-самородка Григория Распутна, знают все. Но о том, что в свои последние властные месяцы высшие сановники умирающей Советской империи благословили рождение программы, могущей стать, возможно, одним из самых крупных прорывов наших знаний о том, что принято называть сверхъестественным, до сих нор не подозревал почти никто.
Три года назад новый союзный премьер-министр Валентин Павлов … способствовал созданию целой закрытой научной структуры, которой было вменено в обязанность "изучать нетрадиционные биоинформационные явления".
Если журналист обратится сегодня в Министерство обороны с вопросом, какая структура там занимается изучением аномальных явлений, то он наверняка получит ответ, схожий с тем, что получил МК по официальным каналам. Высокопоставленный сотрудник пресс-центра МО РФ сделал по просьбе "МК" 15 (!) телефонных звонков во все ключевые подразделения министерства. Было обнаружено, что один единственный офицер в штате одного из родов войск занимается исследованием одной области аномалии… чуть ли не в качестве хобби.
Если обратиться с этим вопросом в Академию наук, то там есть шанс напороться на серьезный ответ типа: "Мы здесь занимаемся серьезными вещами, а не мистикой".
Итак, внешне все выглядит как тишь, да гладь, да божья благодать. В реальности же дела обстоят почти с точностью до наоборот. Один из офисов руководителя научной программы МО по исследованию аномальных явлений в России, начальника управления министерства, генерал-майора, а также академика Российской академии естественных наук, имя которого, как и название его института, все еще является госсекретом, находится в комплексе зданий Генерального штаба на Арбатской площади. Там же… где и пресс-служба МО. Впрочем, корреспондента "МК" академик принимал в своем "открытом офисе" в одном элитарном районе Москвы. Рассказанные им вещи заставляют совсем по-другому взглянуть на мир.
Простая экстрасенсорика и экстрасенсы считаются уже пройденным этапом и уж совсем не ассоциируются с чем-то мистическим и непонятным. Мне привели даже упрощенное научное определение, описывающее эти процессы: "Сверхслабые энергетические взаимодействия на внутриатомном уровне". Самые современные приборы способны регистрировать энергетические излучения в 1O**-14-16 Джоуля. А излучения, которые есть абсолютно у всех живых организмов, составляют, по предположениям ученых, около 10 ** -20-22. Эти-то излучения у отдельных людей, умеющих лучше других владеть своим организмом, и выражаются в их необычных способностях.
Происходящее в комнате внешне очень напоминало заседание новомодной религиозной секты. Девять женщин одна за другой читали молитвы (правда, отменного литературного качества). Соответствующим было объяснение этого. Молитвы эти якобы не были сочинены ни этими женщинами, ни вообще кем-нибудь из человеческого рода, а были только что "спущены сверху".
Необычным было лишь место и состав участников действа. Помещение принадлежало секретному научному институту, принадлежавшему тогда военному ведомству. Представительницы прекрасного пола были его служащими. А внимательно слушавший их мужчина — тем самым начальником управления Министерства обороны РФ и академиком Российской академии естественных наук России. Академик изобрел то, чего по его словам, нет еще ни в одной другой стране мира, — методику обучения общению практически любою человека с "мировым информационным полем" менее чем за две недели.
Существуют разные уровни общения. Самый "примитивный" руку оператора "водят" по бумаге. При втором голос шумит прямо в голове. И, наконец, при третьем, самом высоком, — оператор воспринимает информацию на слух, при том, что голос способен слышать только он один. Для двух последних уровней требуется более длительное обучение.
Хочу сразу честно сказать, что только на основании увиденного и услышанного на сеансе работы академика с операторами делать выводы со 100!!! уверенностью нельзя. Частично это произошло по моей вине. Я был, видимо, в таком ошалении, что не задал многих очевидных вопросов.
Так, когда одна из операторов попросила меня представить себе своего знакомого, а потом точно описала его характер и даже рассказала о состоянии его здоровья, я не догадался спросить, может ли она назвать имя.
Частью информации, которую академик попросил операторов получить, стали стихи или проза о зиме. Хотя видеть, как девять прекрасных женщин, но все же определивших себя как "самых простых, из народа", выдают на твоих глазах литературу достаточно высокой пробы, — это было нечто!