Фортинбрас: Да, но ведь случилось?

Трувориус: Тем хуже для него.

Фортинбрас: Но, все-таки, случилось?

Трувориус (упрямо): Случайно и некстати.

Фортинбрас: А, так оно еще и виновато?.. Послушай-ка, Трувориус, мне кажется, что ты превзошел самого себя. То, чего не было, вдруг оказалось правдой, а то, что было – ложью?.. И ты собираешься объявить об этом во всеуслышание? Расклеить по городу бумаги? Или послать глашатаев, чтобы они бубнили о моих подвигах на площадях и рынках?.. Вот уж будет над чем посмеяться толпе.

Трувориус: Поверьте мне, ей будет не до смеха… Расчет простой. Народ не верит официальным сообщениям, тем самым, обличая свой непокорный нрав и скудость мысли. (Хитро). Но зато…

Фортинбрас: Зато…

Трувориус: Зато он охотно верит таким же пройдохам и плутам, каков он сам, – например актерам. И это очень кстати… Как вы думаете, мой дорогой принц, кто с нетерпеньем дожидается вас за этой дверью?

Фортинбрас: Надеюсь, не послы.

Трувориус: Берите выше, мой принц.

Фортинбрас (после короткой паузы, неуверенно): Ну?..

Трувориус: Еще повыше.

Фортинбрас: Не знаю.

Трувориус: Поэт.

Фортинбрас: Поэт?

Трувориус: К тому же известнейший. Автор «Осады Трои». Вы ее, верно, читали в вашем Виттенберге, будь он неладен.

Фортинбрас: Как его имя?

Трувориус: Он подписывает свои произведенья просто «Поэт», – но при этом, с большой буквы, потому что чистосердечно полагает, что все остальные в этом деле только жалкие подмастерья.

Фортинбрас: Постой… (Вспоминая). Постой… Ах, мошенник! Не он ли написал оду на восшествие на престол моего отца, старого Норвежца?.. Даю руку, это он.

Трувориус: У вас прекрасная память, принц. Он самый.