– Я велела всё сжечь, пусть Твердь не достанется никому! – гордо вскинула подбородок нэдина.

Что ж, её право. Не досталась никому, только богу одному. Мне эта груда камней как-то без надобности.

– Что с нами будет? Вы нас убьёте? – испуганно спросила женщина.

Я окинула взглядом притихших в ожидании моего вердикта скальнотвердцев.

– Думаю, Создатель уже разделил вас на живых и мёртвых… Что встали, идите за мной! – развернувшись, бросила я уже на ходу.

Нет, что я вижу! Пьянка опять в самом разгаре!

Увидав меня, Шув тут же спрятал флягу, из которой только что причащался, за спину. Не иначе, как там сэкономленные средства для "ды-зы-зы".

– Сидите! – махнула я "химикам", которые как раз перекусывали, – Поедите и сворачивайте лагерь… Вернее, нет, – спохватилась я, заметив появившуюся с остальными пленными нэдину. – Сделаем так: соберёте свои вещи, оружие, а палатки и постели отдадите вон им, – я указала на скальнотвердцев.

– А хватит на всех? – спросил разом протрезвевший Шув, вглядываясь в столпившихся людей, – там же гарнизон в пару сотен солдат и жители окрестных деревень.

О чём это он? А, ну да, ему ж не видно, что за скалой на дороге больше никого нет

– Это все! – указала я на жалкую кучку поверженных врагов.

– Них… то есть я хотел сказать, нирта, что их знатно покосило.

– А то. Так что закругляйтесь, собирайтесь и на "большую землю" в карантин.

– Картин?

– Слышь, Шув, ты что, все мозги пропил? Помнишь, что я говорила? Моемся, чистимся и ещё несколько дней ждём. Если симптомов, – я посмотрела на распахнутые во всю ширь квадратные глаза главного "биолога", тут же поправившись, – то есть признаков, болезни нет – можете быть свободны!

Поняли меня эти доблестные воины или нет, осталось загадкой, похоже, они уже успели дойти до кондиции. Теперь хоть кол на голове теши – им всё едино.

– Теперь с вами, – повернулась я к нэдине… или уже нэде… надо бы разобраться, – Тала, ты единственная из вашего рода осталась в живых?

– Нирта Олиенн, я попросила бы вас,… – взбрыкнула эта цаца.

– Что-о-о?! Ты кем себя возомнила, девка?! Думаешь, сразу не бросила тебя в узилище, так тебе всё позволено?! Ты теперь моя пленница, захочу – казню, захочу – продам в рабство… вон, табирам. Впрочем, кто тебя такую позарится… И не сметь хныкать! – прикрикнула я, видя, как кривится лицо девушки.

Вот только мой окрик возымел совершенно обратный эффект – девчонка зарыдала навзрыд. Видать, внутри прорвало какую-то плотину, и слёзы хлынули полноводным потоком. Глядя на сотрясающееся тело девчушки, мне самой стало её жалко.