Лишь предсмертный хрип и падающее под уклон тело, которое, запутавшись в стременах, увлекло за собой орущего и брыкающегося нарга.

– А-а-а! Твою мать! – и отборная матерная ругань – это первый скакун, падая, столкнул вниз оказавшегося на самой кромке обрыва хозяина.

Третий скальнотвердец, чтобы не повторить ошибки товарища, попытался спрыгнуть на дорогу, но перескочить через заваливающуюся под уклон звериную тушу, оказалось не так-то просто. Всадник замешкался и тут на него прыгнул Сил. Противник успел закрыться щитом, но это ему не помогло. Пусть смертельного удара не вышло, не беда. Ронин муж не собирался устраивать дуэли, навалившись всей массой, он просто спихнул врага с обрыва, и тот, оглашая окрестности дикими криками, полетел вниз по склону, считая лопатками все попавшиеся на пути уступы.

Разобравшись с врагами, Сил с Шувом тут же прыгнули за скалу, потому что внизу, рядом с тяжёлой пехотой и всадниками уже строились лучники.

Вражеские стрелки дали залп. Взмывшие ввысь, а затем посыпавшиеся вниз стрелы застучали по камням. Но Аст с Фимом успели спрыгнуть в расщелину, прикрывшись щитом. А вот Лиму не повезло. Скорее всего, именно тогда его и убило.

К сожалению, его смерть заметили и не сразу. Наверное, парень слишком увлёкся, забрасывая вражеских кавалеристов камнями. А много ли ему надо было? Один удачный выстрел, даже не смертельный, и юноша сорвался со скалы. Тело его мы так и не нашли, чтобы совершить похоронный обряд по всем правилам. Будем считать, что боги распорядились им, как и душой по-своему.

Больше из "смертников" никто не пострадал.

Враги не успели дать второй залп, как в бой вступили табиры: сначала два десятка, потом третий и четвёртый. Наших лучников было больше, но вражеские стрелки укрылись за стеной щитов, откуда собирались безнаказанно обстреливать кочевников. Вот только из их затеи ничего не вышло!

Ильмиркай, так же, как и Дашмиршар сумел оценить поражающий эффект от разрыва гранат, ну а с пращёй, как и с луком, каждый мальчишка в Степи знаком с детства.

Шипение зажжённого фитиля, и вот уже смертоносный снаряд летит в ряды врагов. Те и не обратили никакого внимания на упавшую к их ногам чугунную кинту.

Взрыв и стройные ряды пехотинцев разметало в разные стороны. Разгром довершили лучники, осыпавшие незадачливого противника стрелами. Теряя убитых и раненых, воины Скальной тверди позорно бежали.

– Добейте раненых! – приказал Ильм, и два десятка воинов помчались вниз по дороге.

К счастью, вражеские всадники не решились атаковать табиров.

– Что ж ты так, Ильмиркай, – укоряла я потом амалата, – я ж говорила, за врагом не гнаться, к крепости не приближаться, а ты?

– Так, джеха, это ж было не притворное бегство, а раненых надо было добить. Чем больше убитых врагов, тем лучше!

– А добыча? Добычу зачем взяли, вдруг она отравлена?

– Но ведь всё было чисто. Мы даже хотели в огненной воде прополоскать, вы сами сказали "не надо".

Ну и как тут спорить? Добыча для кочевника – это святое. Выше только боги.

А-а-а, степняка и смерть не исправит.

Ну и что толку, что я ввязалась в этот никчемный спор, только настроение себе испортила. От расстройства чуйств завалилась спать – утро вечера мудренее.