– Пум! – брошенный мной со всей дури метательный нож воткнулся в грудь мужику.

– Тью! Тью! Тью! – запели стрелы.

Фигуры беглецов упали. Я отыскала свой "светлячок" и, подъехав, получше рассмотрела тех, кто бежал спереди. Точно, я не ошиблась, это была женщина с ребёнком, те самые, которых я "приговорила".

Это случилось вчера вечером. По-моему, после первого же привезённого воза с добром.

Тогда мы построили всех скальнотвердцев и Эйва с Эной, не спеша, рассортировали их на "живых" и "мёртвых" – тех, кто ещё имел шанс на спасение, и тех, кто был обречён. В число безнадёжно больных попал тяжело кашляющий воин, о котором я уже говорила, он был совсем плох. В таком же состоянии было ещё несколько мужчин и женщин. Уже не помню точно, сколько… семь или восемь… А с ними одна девчонка, чуть постарше меня, дочь той худой женщины с запавшими глазами и всклоченными волосами, что была с нами в деревне.

Мать мои юные медики посчитали здоровой, а вот её ребёнка неизлечимо больным, хотя по внешнему виду девочки этого было совсем не видно.

– Как же так, нирта, она же здорова?! – оторопело уставилась на меня мать, у которой только что отняли, заживо похоронив, единственное дитя.

– Вы все слышали приговор, – отрезала я.

– Прими она лекарство вчера, может, болезнь и не зашла бы так далеко, – поддержала меня Эна, – а сейчас уже поздно.

– Я свою Эрту не оставлю, – шагнула мать к дочери, крепко прижав её к себе.

– Воля твоя, но обратной дороги не будет, – прокомментировала я этот самоубийственный шаг.

– Погоди, Мэя! – попытался схватить несчастную за руку Кирлатт, но та вырвалась.

– Нирта, как же так?! – это сорш уже мне.

– Она сама сделала свой выбор!

– Это мои сестра и племянница, нирта, у меня больше никого нет! – воскликнул Кир.

– Я сожалею, но помочь не могу. Это – её решение, – кивнула я на женщину, мёртвой хваткой вцепившуюся в свою дочурку.

– Прости, Кир, – смахивая слёзы вымолвила та, – без Эрты мне незачем жить!

Сержант хотел было что-то сказать, но лишь виновато потупил взгляд.

– Как ты можешь так легко распоряжаться людскими судьбами?! Это бесчеловечно! – выкрикнула Тала.

Блин, как же она меня достала, истеричка хренова!