— Святой Маск, что же творится в твоей башке после перепоя! — покачал головой Леха. Друзья шумно загоготали, напряжение мгновенно улетучилось. Все стало как прежде — легко и понятно.

— А теперь ты ответь, — Иса озорно посмотрела на трикстера. — Давно хотела спросить, я то тебя знаю меньше, чем остальные. Так что, наверное, уже задавали тебе такой вопрос. Но даже если задавали…

— Ну рожай, а! — Леха поднялся со своего места, доставая из кармана пачку сигарет. Штатный трик консты намеревался выйти в тамбур, так как курить в вагонах запрещалось, а он был бунтарем до известной степени.

— Почему не тусишь со своими, из Верхнего? — Иса улыбнулась, инстинктивно попытавшись сгладить неудобный вопрос. Но Леха лишь сунул руки в карманы и выпятил нижнюю губу, на которой повисла незажженная сигарета.

— Честно? — он обвел друзей взглядом. — Потому что подавляющее большинство из них — тупорылые НПЦ, и живут они по трем скриптам — пожрать, посрать, потрахаться. А, ну еще денег заработать побольше на плебах[36], неважно зачем — просто побольше. Не знаю, может солят и хавают потом, но это у них на уровне инстинкта.

— Слушай, — Ким с напускной серьезностью посмотрел на Леху. — Да ведь ты себя описал! Один в один!

— Вот знаешь, — процедил трик, когда стих дружеский хохот и Дима тоже поднялся, чтобы составить ему компанию в тамбуре. — Мне очень не хочется это признавать, но у нас с тобой есть кое-что общее.

— О как! — Ким даже не стал имитировать удивление. — И что же?

— Мы оба — раки, — бросил Леха, удаляясь вдоль ряда пэсовых кресел. — Только я рак — по знаку зодиака.

Но его триумф длился недолго, точнее — Леха недолго помнил его, потому что едва они вышли из вагона у подножия Старых Врат, мысли парня заняли совсем другие вопросы. Вопросы, которые (естественно!) показались несусветно глупыми его друзьям-плебам. К слову, из уважения — пусть и тщательно скрываемого — он ни разу их так не назвал.

Леха никогда не путешествовал между уровнями Полиса на вакуумных лифтах Конверсионных станций. Для его ап-кара с корпоративными номерами существовал прямой туннель из Прима Сегментум — пользоваться им могли только коренные граждане Верхнего города, чьи семьи имели платиновый рейтинг. Так что это спонтанное путешествие с друзьями стало для него настоящим откровением.

Разумеется, он рассчитывал увидеть охрану — наряд милиции, может два, учитывая, что технические лифты работают в полную мощность. Но перед входом на Станцию их ждала не просто охрана — это был мобилизованный кордон быстрого реагирования. Тридцать силовиков Корпорации Прайм с АКМ-7[37] наперевес. Как минимум у двоих ИКСы[38], у всех на поясах — портативные генераторы альфа-щитов[39].

Друзья молча предъявили гражданские идентификаторы и личные коды доступа, по очереди приложив левое запястье к влажной и холодной поверхности такт-сканера. Затем под рокот крови в висках прошли через сканирующие барьеры, и не нужно было быть матерым комбатантом, чтобы понять — это не стандартное милицейское, а военное оборудование.

Кроме квадратного амбала, который проверял данные сканирования на голографическом экране своего МАРСа и габаритами превосходил даже Акихиро, остальные оперативники за все это время не пошевелились, застыв, точно изумительно детализированные изваяния. Казалось — их абсолютно не заботит раздражающая морось и невыносимая духота. Хотя вполне возможно, что форма бойцов была снабжена ИКМами — индивидуальными климат-модуляторами. Леха слышал о подобном, но не знал — действительно ли есть такая технология. С другой стороны, если ИКМы существуют — у силовиков Корпорации будут лучшие модификации.

— Стойте! — скомандовал амбал. Голос у него был грубый, но звучал эмоционально-нейтрально, глаза скрывались за непроницаемой чернотой тактических очков. Уставившись в голографический экран, он прогонял данные, полученные с имплантов Кима, через корпоративную базу. Шаман проходил пост крайним.

— Проходите! — кивнул амбал спустя минуту напряженного ожидания. Казалось бы, здесь просто не могло быть проблем, ведь все они — валидные граждане Полиса 13, ни у кого не было трений ни с Корпорацией, ни с Налоговой. И все же, под физически ощутимыми взглядами частных законников неизменно поднималось в душе гаденькое такое чувство, будто ты априори в чем-то виноват, осталось лишь понять — в чем именно. Как там было, в одном шедевре до-виртуальной эпохи? Невиновных нет, если лишь разные степени вины.

Кроме акустического дуэта «Стойте — Проходите» они не услышали от силовиков ни единого слова. Да и сами молчали, как рыбы, даже Леха держал язык за зубами. Тишину нарушали только отдаленные крики и вой сирен, метавшийся по улицам соседнего квартала, как луч стробоскопа в ночном клубе. Пару раз слышались приглушенные расстоянием выстрелы.

Друзья позволили тискам напряжения ослабить хватку лишь когда створки вакуумного лифта сошлись перед ними, шипя гидравликой. Кабина беззвучно поползла вверх — о ее перемещении в пространстве говорила только пульсирующая руна на голографической шкале над дверью. Ребята переглянулись, а потом дружно покосились на Леху.

— Неожиданно, — буркнул тот, буравя пустым взглядом свое отражение в зеркале напротив.

— Надо думать, в Верхнем у станций нет охраны? — улыбнулся Дима.