Часть вторая. Технократическая. Глава 1. Испытания. Северная группа

Накануне испытаний в расположение Северной группы прибыл Максим Евгеньевич Шишков лично. В тот же вечер он нанес визит Фёдору Неряхину. Конечно, они были знакомы и раньше, но в первый приезд Максима в Поселок всем было не до официальных формальностей: гибель вертолета, страх за жизнь Лиды и напряженные поиски вымотали всех до последнего предела.

Максим ждал в маленькой, но удобной приемной. Время шло. Его задело, что шериф не пришел на встречу, время которой сам же и назначил. Это попахивало явным неуважением. Но ситуации бывают разные, и Максим заставил себя проявить терпение. Вскоре с крыльца послышался топот и громкие, бессвязные голоса. В приемную ввалились трое взвинченных людей, одним из которых и был тот самый Фёдор Неряхин.

Максим с любопытством присматривался к остальным, бывшим явно из коренников. Смуглый, черноволосый, небрежного вида мужчина средних лет. Одет, как и все здесь, в штормовую куртку. Бросались в глаза лишь его необычные сапоги хайму[1]. «Как только нганасанам удается ходить в столь странных штуках на ногах?» — подумал Максим. Миловидная девушка лет шестнадцати-семнадцати была экипирована стильно и явно недешево, умудряясь выглядеть настоящей модницей даже в парке и сапогах.

— Максим Евгеньевич, извините ради бога… Я вас ждал, а потом… Замотался… — Неряхин беспомощно переводил взгляд со своих спутников на Максима и обратно.

— Мы не будем вам мешать, — быстро нашлась девушка. — Мы с папой в приемной подождем, можно?

И Фёдор проводил Максима к себе. Он явно не лгал, говоря, что ждал прихода гостя. В рабочем кабинете Фёдора был накрыт стол, в воздухе витали дразнящие ароматы рыбы и юкколы. Максим тоже пришел не с пустыми руками и щедро поделился дарами Юга: несколькими сортами вкуснейшего сыра, колбасами, свежей зеленью и фруктами — всем тем, чего на Плато не видели месяцами. Спиртного не было. «Так, — отметил про себя хозяин кабинета, — демонстративно соблюдает «Закон 67». Ну, ну… А ведь багаж такой большой шишки никто не стал бы досматривать. Все возможности были. Ну, так, значит так», — и пошел ставить чайник.

— Извините меня, — повторил Фёдор. — Наташа Турдагина рожать собралась. А на вездеходе-то сподручнее, чем на нартах везти.

Мужчины сели за стол. Поверхностный наблюдатель, скорее всего, объяснил бы возникшую натянутость исконным, вековым взаимным недоверием между уроженцами Новокузнецка и Кемерово. Новокузнецк, бывший когда-то легендарной стройкой Сибири, долгие годы конкурировал с областным центром, боролся за статус города федерального значения, но в конце концов проиграл, удовлетворившись статусом райцентра, увял и одряхлел. Многие жители Кемерово считали кузнечан людьми завистливыми, пронырливыми, страдающими комплексом неполноценности, жадными до денег и должностей. Вот и сейчас Фёдор Неряхин пристально приглядывался к гостю: что за человек? На что способен?

Но было тут кое-что еще: годы жизни на Севере сильно изменили Фёдора. Еще давно, только начиная работать, он решил сам для себя, не заглядывая даже в Википедию, что в слове «туземец» ничего оскорбительного нет, и состоит оно из двух слов: «тут» и «земля». А в последнее время, и чем дальше, тем чаще, чувствовал себя Фёдор туземцем — человеком тутошней земли. Белый туземец, а что такого?

И сейчас Фёдору предстояло понять, что несет этот пришлый их краю: помощь, сотрудничество или же опасность? Вступительные слова гостя шериф слушал вполуха — стандартные уверения в добрых намерениях — кому они нужны? Наконец разговор зашел о действительно интересных вещах.

— Если завтрашние испытания пройдут успешно, загадка Мертвячьего будет окончательно раскрыта. И все эти таинственные покойники, которых вы периодически вылавливаете из озера, жертвы не каких-то мистических сил, а простых несчастных случаев.

— Все это странно, — заметил Фёдор. — Почему именно сейчас это случилось? А если феномен существует здесь испокон веков, то почему именно теперь все тайное стало явным?

— Основных причин, по-моему, две. Во-первых: действительность слишком невероятна, чтобы в нее было так просто поверить. Сознание современного человека, получившего стандартное образование, сопротивляется принятию подобных фактов. Парадоксально, но древним это было доступнее. Во-вторых: для обнаружения феномена необходимо было поистине исключительное стечение обстоятельств. Вертолеты, к счастью, терпят крушение не каждый день и если падают, то не в озеро, а если и в озеро, то не в Мертвячье. Думаю, это судьба.

— Да уж. Как представлю, что там, в глубине, — Фёдора передернуло. — А ведь если оглянуться назад и перечислить факты, то косвенные признаки феномена всегда были у нас перед глазами. Во-первых: вода в Мертвячьем всегда была теплее, чем в окрестных озерах, и замерзало оно последним…

— А в Пропадалове, как нам удалось выяснить, периодически обнаруживались диковинные виды рыб. Этим озеро и привлекало не только окрестных мужиков, но и туристов из ближайших городов. А дальше проявилась разница в менталитете…

— Понимаю! — подхватил Фёдор. — Коренные жители стороной обходят необычное озеро, не любят его; похоже, они вообще не страдают нашей всепоглощающей любознательностью. А ведь весной оно первым освобождается ото льда. И только крещеный нганасан Лука, — он кивнул в сторону двери, — подобные страхи презирает и зовет диковинным в здеших краях словом «язычество». На озере он, кстати, часто рыбачит. А русских же людей, напротив, только притягивают разные диковины.

— Да уж, русского человека ничто отпугнуть не может. А что люди на озере пропадают, так чего по пьяни не случается?

Телефон Фёдора зазвонил.

— Уже? Погоди, записываю… Сорок девять. Понятно.