Он кому-то позвонил и велел мне прийти снова через час.

Опять через час меня повели к автомобилю. Семисотый «Мерседес». Рядом с водителем молодой парень в белом костюме.

– Что хотят китайцы?

– Центральные ряды и чтоб ворье не бегало по рядам.

Он побагровел:

– Слышь, уважаемая, слово «вор» произносить надо с уважением. А те, кто бегает по рядам, это щипачи. Разницу поняла? Что еще?

– Я только переводчик, передаю то, что велено.

Утром на центральных рядах рынка сидели китайцы со своим барахлом и скалили зубы от радости.

Наши русскоязычные торгаши уже обращались ко мне по имени и отчеству, как в школе, а китайцы бегали за мной хвостиком. Один из них, совсем еще молодой, глазки щурит и говорит:

– Тетя, посоветоваться хочу с вами. Если полететь в Читу на самолете, купить товар и вернуться назад на поезде, то мы опередим остальных на три дня. За это время все и продадим. Билеты сможете купить?

– Смогу, но дадите мне взаймы деньги на партию товара, чтобы я не ездила впустую.

Он согласился.

А у меня в голове уже мыслишка забегала, что можно предпринять. С китайскими паспортами ездить по нашей стране в то время было проблемно. Поэтому поехала я с китайцем на такси до общаги Политехнического института, нашла студента-корейца. Представляете, тоже оказался родом из Балхаша. Наверное, это мамины молитвы помогали мне в разных передрягах. Поговорили с ним, много общих балхашских знакомых нашли – почти родня! По моей просьбе он уговорил своих друзей одолжить паспорта на неделю. Отсчитали мы ему за эту услугу деньги и прямиком поехали за билетами на самолет. Вылетели через три дня. Досмотр китайцы по чужим паспортам прошли и обезумели от счастья, потому что это был их первый полет на самолете.

Потом обезумела я, когда увидела масштаб торговых действий. Огромными партиями из Китая в Читу поступал ширпотреб, который развозили потом по всей Сибири. Пятиэтажное здание, забитое тюками и китайцами, было похоже на муравейник. Там все двигалось. Продавали, покупали, грузили и отправляли с железнодорожного вокзала в нужном направлении. Они чувствовали себя хозяевами положения. В чужой стране, без языка и знания законов торговали в России и вывозили огромные деньги в Китай.

Утром мы поехали на вокзал, чтобы вернуться в Омск на поезде.

Нас разместили: меня – в купе, китайцев – в плацкартный. Попутчиком оказался бывший работник русского посольства в Японии, владелец фирмы, которая торговала деревом. Он был умным и интересным собеседником.

На станции Зима читал стихи Евгения Евтушенко и смотрел на меня. Предложил показать озеро Байкал, где у них находился служебный домик. Столик в купе был завален угощениями: омуль, коньяк, конфеты. Помощник попутчика сидел недалеко от нас и подскакивал по первому знаку хозяина.

Байкал проехали, начал уговаривать отдохнуть на Медео в Алма-Ате. Надоел он своими уговорами, и я резко сказала ему на весь вагон:

– Руку убрали с моего колена, рыбой от вас воняет.

Вернулась в Омск и вызвала мужа, потому что женщине лучше не ездить одной. Можно споткнуться об угощения и утонуть в чужих глазах.